Шовунов К.П. Очерки военной истории калмыков (XVII-XIX вв.) - Элиста: Калм. кн. изд-во, 1991. - 189 с., илл.

Часть II. РУССКО-КАЛМЫЦКОЕ БОЕВОЕ СОДРУЖЕСТВО

Глава IV. НА ЗАЩИТЕ НОВОГО ОТЕЧЕСТВА

2. Новый калмыцкий правитель Аюка — активный защитник
интересов России

Как упоминалось выше, утверждение Аюки на ханском престоле происходило в сложных условиях, сложившихся как в самом ханстве, так и в целом в стране. Часть людей калмыцких улусов, примкнула к крестьянской войне под предводительством Степана Разина, однако основная часть во главе с Аюкой выступала на стороне царских войск. После смерти Пунцука начались усобицы в самом Калмыцком ханстве. Следует заметить, что при смене правителей вообще было характерным для этого общества нарастание борьбы за престол между наследниками ханов. Аюка укрепил свою власть над всеми калмыцкими улусами посредством разгрома хошутовского правителя Аблая.

Аюка стремился увеличить численность ханства за счет присоединения к себе ногайцев, мотивируя свою политику тем, что они в недавнем прошлом являлись подвластными его деда и отца. На самом деле едисаны, ембулукцы, малийбашцы, келечинцы и другие ногайские улусы стали подданными калмыцких тайшей с 1643г., а в 1654-1655гг. были присоединены еще и мурзы Большого ногая . Пользуясь междоусобицей в Калмыцком ханстве, многие из них ушли на Кубань под протекторат Крымского ханства. В 1672 г. в союзе с донскими казаками молодой правитель Калмыкии затеял войну на Кубани с ногайскими татарами. Поход продолжался в течение октября-ноября, и в результате бывшие подданные России были возвращены на Волгу под власть Калмыцкого ханства. Об этих событиях в царской грамоте сказано: "Вы, донские атаманы и козаки, и Аюки-тайши с калмыцкими его улусными людьми 1 октября сего 7181 года (1672) ходили под Азов, промыслом своим многих людей побили и животинные стада отогнали, и в полон взяли брата Азовского паши, который ныне сидит у нас, у азовцев на 200 руб. окупу, да азовцев 500 человек". Более подробно о калмыках сообщал царю К. М. Черкасский. Аюка привлек к походу только что прикочевавшего на Волгу дербетовского тайшу Солом-Церена, благодаря чему была скомплектована 10-тысячная конница. Решающие сражения произошли под Перекопом, где противник потерпел сокрушительное поражение. По мнению Черкасского налет калмыцко-казачьих отрядов был настолько серьезным, что их дальнейшее наступление предвещало для собственно Крыма большую угрозу. Нависшая опасность вынудила крымского хана приостановить отправку своей армии на помощь турецкому султану, бесспорно, что возникшие неблагоприятные условия для Крымского ханства принесли существенное облегчение украинскому народу, на независимость которого посягала Турция. Весть о ратных делах калмыцко-казачьего войска разнеслась по всем южным большим и малым державам, а вместе с этим имя нового калмыцкого правителя среди них стало легендарным.

Калмыцкое ханство в начале правления Аюки значительно выросло численно за счет притока новых улусов из Джунгарии, а следовательно укрепилось оно и в военном отношении. В 1671 г. в результате разгрома войсками Аюки хошутовского тайши Аблая к волжским калмыкам присоединился улус дяди последнего Кунделен-Убаши, насчитывавший 3 тыс. кибиток. На следующий год на Волгу прибыл дербетовский тайша Солом-Церен с 4 тыс. кибиток и, окончательно обосновавшись на Правобережье Волги, признал над собой власть Аюки. В 1676 г. прикочевала к своему племяннику на Волгу жена хошутовского Цецен-хана Дорчжи-Рабтан с одной тысячей кибиток. Таким образом, на протяжении первой половины 70-х годов население ханства выросло на 8 тыс. кибиток с числом душ до 40 тыс. (имея в виду, что кибитку иногда составляли 2-3 семьи).

Разумеется, Москва пристально следила за деятельностью нового правителя вассального ханства и решила узаконить его в этой роли. Правительство России считало необходимым подписание шерти Аюкой, где бы он уточнил свои обязательства перед Русским государством. Шерть была принесена 27 февраля 1673 г. под Астраханью, на речке Соляной. Многие положения шертей 1657 и 1661 гг. в ней были повторены. Однако в аюкинской шерти много внимания уделялось военной службе калмыков в интересах России. Она начиналась сразу же с пункта: "ходить войною на недругов великого государя, где будет повеление". Далее была определена для калмыцкого ханства военная программа на ближайшее время. Так, в п. 23 было записано: "если великий государь укажет мне и улусным людям и мурзам (едисанские, ногайские и ембулукские — подданные Аюки — К. Ш.) идти на Крым и крымские улусы или где будет "повеленье", то нам ходить без всякого мотчанья". Данное "повеленье" уточнялось пунктами 25 и 26, согласно которым после окончания съезда калмыцких тайшей Аюка должен был направить своих воинских людей на кумыкских владельцев, а после этого весной 1673 г. организовать крупный поход на Крым" многим собраньем, без всякого мотчания".

Безусловно, считаясь с реальностью, Аюка понимал, что поддержка со стороны русской администрации являлась главной гарантией прочности его власти. В свою очередь, гарантию можно было получить верной службой интересам своего нового Отечества, что подтверждается следующими фактами.

Из докладной записки князя К. М. Черкасского в Посольский приказ в Москве и Казанскому двору, а также по свидетельству донского атамана Корнилы Яковлева видно, что в августе 1673 г. Аюка направил 5-тысячный отряд Зимана-Батора на соединение к царским войскам, а на Дон — 500-ю команду Мазан-Батора. Эти калмыцкие подразделения приняли участие в составе объединенных царских, донских и запорожских войск в походе на Крым и на Кубань. Основная же часть конницы ханства во главе с Аюкой вместе с отрядом К. М. Черкасского совершила набег для проведения акта возмездия над изменившими Русскому государству горскими мурзами Начеполосом и Каракасаем, разместившимися на Тереке в Берекуте.,
В феврале 1675 г. Каспулат Муцалович Черкасский получил новый указ царя организовать совместный поход под Азов и на Крым с кабардинскими узденями, царскими войсками под командой И. Леонтьева и П. Хованского, калмыками, донскими казаками атамана К. Яковлева и башкирами. По этому поводу Черкасский провел переговоры с Аюкой-тайшой и дербетовским Солом-Цереном, которые одобрительно отнеслись к предложению. Однако участие калмыков в предстоящих мероприятиях могло состояться в том случае, если будет обеспечена безопасность Калмыцкой степи от возможного нашествия башкирских вооруженных партий. На самом деле такое опасение имело под собой реальную почву. Зная это, Черкасский обратился в Москву. Правительство, в свою очередь, потребовало от уфимского стольника и воеводы П. Т. Кондырева собрать всех башкирских предводителей и добиться от них предотвращения какого-либо набега на калмыков. С положительным решением возникшей проблемы калмыцкая конница должна была двинуться на Дон, к месту дислокации царских войск, а П.И.Хованскому и Я. Т. Хитирову указывалось выдать "государево жалованье" Черкасскому для раздачи калмыкам.

Как же складывалась международная обстановка для России во второй половине 70-х годов? Продолжалась польско-турецкая война 1672-1676 гг. Ее последний год особенно был трудным для Польши. Смертельная угроза нависла над Украиной; весной 1676 г. многотысячная крымская конница поочередно захватывала Волынь, Подолию, Галицию. Теперь же Османская империя стремилась установить свое господство на Правобережной Украине, причем в осуществлении этих замыслов опиралась на ее гетмана П. Д. Дорошенко. На данный период военно-политическая обстановка внутри самой Украины была неустойчивой. Еще в 1674 г. гетманом всей Украины был избран Иван Самойлович, который вполне устраивал правительство России. Гетман же Правобережной Украины Дорошенко, на словах придерживаясь промосковской ориентации, на самом деле, как писал в Москву Самойлович, "у него такой обычай, ко всем монархам, особенно к христианам, на словах склоняться, но на деле никому не хочет быть верен, кроме турского". В создавшейся обстановке польский король запросил помощи у Москвы. Он предлагал в августе направить сорок или, по крайней мере, тридцать тысяч русских войск с артиллерией на соединение с польской армией. В противном случае Польша намеревалась прервать с Россией перемирие. Но русское правительство еще до прибытия королевского посла Чихровского дало указание русско-украинским войскам Ромодановского и Самойловича идти на помощь полякам, а против Крыма был направлен русско-калмыцкий отряд во главе с К. М. Черкасским, который должен был оттянуть на себя татарскую конницу и облегчить положение на польском фронте. Из архивных источников известно, что с отрядом К. М. Черкасского Аюка направил Мазан-Батора с тысячей воинов.

В начавшейся войне правительство особую роль отводило военным формированиям своих подданных-калмыков, донских и запорожских казаков. В царской грамоте, которую должен был передать посланец Леонтий Капнин тайшам Аюке, Дугару и атаманам войска Донского, указывалось: "и случась с запорожским кошевым атаманом Вевсеевым (Евсеевым — К. Ш.) шишалом и со всем при нем будучим посольством с ним Леонтием шли в сход на Запороже на крымские улусы войною..." Кроме того царь Алексей Михайлович рассчитывал и на то, что "..."салтан турецкой и хан крымской послыша их Дувара (Дугара — К. Ш.) и Аюку тайшей с улусными людьми и с его государевыми подданными запорожскими силами и з донскими казаки Крыму воину войски свои отвратили... и от войны престали". Таким образом, привлечение калмыков на театр боевых действий рассматривалось правительством не только как надежная военная сила, но и как сильный фактор психологического воздействия на Турцию и Крым.

В феврале 1677 г. Леонтий Капнин направил большое посольство в 300 человек из донских казаков, к калмыкам. Глава Калмыцкого ханства Аюка, внимательно прочитав грамоту и выслушав послов, сказал, что "великому государю служить я со всеми улусными людьми своими рад". Затем изложил и свое соображение на счет немедленного выступления своих воинских людей. Во-первых, из-за плохого состояния конского состава считал выступать зимой нет возможности, а весной "на ту его государеву службу на крымские и турские места со всего своею ордой пойдет без всякого сомненья"... Во-вторых, на Калмыцкое ханство надвигалась большая опасность с Востока. По всем данным против Аюки начал поход сын Аблая Чагам, соединившись со своим дядей Очертой. В связи с этим Аюка отозвал людей от Дугара, к «тому же последний еще и вступил в союз с ногайцами, подданными Крыма.

Однако часть калмыцких предводителей продолжали свою полезную службу в интересах государства, что подтверждается следующие примером. В июле 1677 г. войска крымского хана вторглись в центральные области по Муромскому шляху, в направлении Белгорода. Стольник и воевода г. Елецке Авраам Свиязов сообщал, что 25 июля под Тамбовом калмыцкий отряд разгромил татар и отбил у них награбленный табун лошадей. Затем к калмыкам присоединился со своим отрядом тамбовский воевода Василий Желябовский и совместно стали преследовать крымскую конницу.

В такое сложное время и ответственный момент для страны or решения основной задачи — борьбы с Турцией — в результате возникших конфликтов между калмыками и донскими казаками были отвлечены наиболее боеспособные силы. В чем причины возникших неурядиц? Суди по показаниям с той и с другой стороны предъявлялись встречные обвинения с одинаково серьезными - правдивыми аргументами. Например, когда царицынский воевода К. П. Пущин от имени царя потребовал от казаков "... чтоб с калмыки ссоры и задору про меж собою не чинили", то они в оправдание жаловались: ''калмыки де чинят им, казакам, обиды большие, и они де казаки, не хотя от тех калмык обиды терпеть собрався, пошли на них войною, а не для ради де иного воровства".

Осенью 1677 и весною 1678 г. набеги казаков на калмыцкие улусы приняли массовый характер. Астраханские стольники Петр Федор и Алексей Салтыковы, дьяк Семен Румянцев сообщали С. К. Пущину, что 30 августа 1677 г. партия из 80 донских казаков, идущих на калмыков, была задержана стрельцами. Другая команда из 150 человек во главе с атаманом городка Паньшиным Федором Чекуном расположилась на Сарпинском острове. По свидетельству астраханского жителя Василия Борисова отряд в 200 человек ниже Царицына полностью разорили один из калмыцких улусов. 7 сентября команда из 300 казаков на 50 лодках направлялась вниз по Волге с целью нападения на калмыков. Царицынский стрелец Петрунька Евдокимов был очевидцем того, как другая партия в 300 казаков гнали большой табун лошадей, отбитых силой в калмыцких улусах. Несколько крупных команд совершали набеги в октябре месяце. Например, 21 октября рыбак Саратовец и посадский Алексей Великан донесли Салтыкову и Румянцеву о том, что встречались с группой казаков в 200 человек, которая расположилась лагерем на острове Сарпинском в ожидании новых команд, вместе с которыми готовили очередное нападение на калмыцкие улусы.

В начале следующего года выведенные из терпения калмыки совершили ответное нападение на станицы войска Донского. По этому поводу ватажный атаман Ивашка Игнатьев, совершая набег на калмыков, встретился со стрелецким головой Иваном Змеевым и сообщал ему:"... а в нынешнем во 186 (1678 — К. Ш.) году приходили колмаки Аюки тайши и Солом-Серене тайши под наши казачьи городки и жон наших и детей в полон поймали и нашу братью казаков многих порезали, конские и животинные стада отогнали..." По всей видимости, не зная об этом инциденте с казаками, Аюка и Солом-Церен в январе 1678 г. направили послов в Астрахань с жалобой на донских казаков. Послы сообщали астраханской администрации, что казачьи отряды забрали в плен массы женщин и детей, отогнали большое количество лошадей и целые стада скота, подвергли разорению многие улусы. Аналогичный доклад царю представил в январе К. М. Черкасский. Особенно он обращал внимание правительства на то обстоятельство, что набеги казачьих групп служили серьезным препятствием привлечения-калмыков к совместному походу на Крым. На самом деле, когда была поставлена такая проблема перед руководством ханства, Аюка ответил так: "он на службу нейдет за разорением от донских и яицких казаков...".

К урегулированию непредвиденного конфликта были подключены царские уполномоченные и воеводы нижневолжских городов. С Астрахани и Царицына были направлены команды стрельцов для переговоров с донскими атаманами и одновременного пресечения вооруженных нападений их команд на калмыцкие улусы. Царский двор направил несколько грамот в Астрахань и на Док. Две грамоты были адресованы астраханскому воеводе: в первой от 2 февраля 1678 г. указывалось убедить казаков в том, чтобы они "с калмыками ссор и задоров не чинили и войною на них не ходили". Урегулирование калмыцко-казачьих отношений также было поручено Каспулату Черкасскому и Кузьме Козлову. Царь поручал им организовать встречу между тайшами и атаманами и на съезде "мимошедшие ссоры и недружбы разыскать и успокоить и учинить на обе стороны крепость, чтоб впредь того не было". Русское правительство усматривало в этих отношениях действительно "мимошедшие ссоры" и не видело в них каких-либо существенных, принципиальных разногласий. Таким образом, для примирения казаков с калмыками, в чем были повинны экстремистские элементы обеих сторон, правительство и местные власти приложили немало усилий и добились временного затишья.

Тем временем нарастала опасность захвата турецкой армией Южной Украины. В критическом состоянии оказалась ее столица — крепость Чигирин. Накануне второго Чигиринского похода русское правительство через своего посланника к турецкому султану Поросукова получило сведения от христианского патриарха в Царьграде о плане Турции. Султан намеревался присоединить к себе Правобережную Украину, а затем и всю Украину. С этой целью готовил часть войск для похода до г. Бабы, другую часть под командой Визиря Мустафы — на Чигирин.

Возникла необходимость к весне 1678 г. собирать военные силы на защиту Чигирина. Прибывшая русско-украинская армия Г. Г. Ромадановского и гетмана Самойловича численностью в 80 тыс. человек (по др. сведениям — 120 тыс.) расположилась у Бужина. Турецко-татарские войска во главе с визирем Кара-Мустафой насчитывали 125 тыс. человек (по иным источникам — 140—200 тыс.) и 180 орудий. Турки начали осаду крепости 9 июля, а с 10 числа крупные бои между противниками развернулись у Бужинской пристани.

Предвидя заранее значительное превосходство турецких войск московское правительство перебросило к Чигирину дополнительную военную силу. 29 июля, в разгар ожесточенных сражений, подоспели калмыцко-кабардинские отряды под общим командованием К. М. Черкасского. В ходе сражений 3 и 4 августа русская армия овладела важным пунктом — Стрельниковой горой. Однако в тяжелом положении оказалась крепость Чигирин. Ее защитники не выдержали месячной осады и 12 августа покинули дымящиеся развалины столицы Южной Украины. Остатки гарнизона пробились на соединение с русско-украинско-калмыцко-кабардинским войском, 19 августа русскими была отражена решающая атака турецко-татарской армии и ответно нанесен ей значительный удар, после противник также покинул Чигирин.

В начале 80-х годов всплыли рецидивы недавних событий между Калмыцким ханством и войском Донским. Затяжка времени в их регулировании со стороны центрального правительства повлекла за собой другие нежелательные для государства явления. В поисках союзников глава Калмыцкого ханства в 1680 г. наладил контакты с башкирскими феодалами, возглавившими антироссийское движение. По итогам переговоров правящей верхушки двух этих народов было принято решение об организации совместными силами нападений на Самару и другие окраинные города. Выполняя условия договора, Аюка мобилизовал 2-тысячный отряд на помощь башкирским мятежникам.

В шерти, подписанной калмыцкими тайшами 24 января 1683 г. в присутствии князя А. И. Голицына, окольничего Н. И. Примакова-Ростовского, воеводы С. Б. Ловчикова, Аюка признал свою вину в нарушении прежнего договора 1677 г. Он констатировал во второй статье нового документа, что на протяжении 1681—1683 гг. со своими ратными людьми и татарами "прежнюю шерть нарушали". Степень своей вины он видел в следующих действиях: вместе с башкирскими партиями совершали нападения на кавказские и уфимские уезды и другие окраины страны, в ходе которых подвергали разорению города и деревни, захватывали в плен русских, башкирских и черемисских людей, отгоняли конские табуны и скот. Подписанием шерти 1683 г. калмыцкие феодалы разорвали связи с мятежными башкирами, прекратили грабительские набеги на русские села и подданных России. Началась новая полоса верной службы калмыцких боевых формирований в интересах своего государства.

Возникшей ситуацией у калмыков воспользовался и крымский и незамедлительно направил к Аюке послов. На встрече было заключено перемирие, по условиям которого ранней весной калмыцкий предводитель снарядил на помощь Крыму тысячный отряд. По сведениям донских казаков в середине июля 1680 г. объединенные силы калмыков, азовских и крымских татар, а также эркесов совершили поход на Азов, а оттуда имели намерение вернуться на Пензу, Мошанск и Ломов.

Согласно шерти 1683 г. Аюка, прекратив свои набеги на внутренние районы страны, перенес свою политику на Восток, за Урал, располагалась часть казахских улусов и заставил их платить албан. Например, хан Малого казахского джуза Абулхаир считал для себя за честь служить у Аюки. Затем он привел в подданство туркменов, живших на Мангышлаке по берегам Каспийского моря. В результате многие ногайские, хивинские, казахские улусы стали подданными и данниками Калмыцкого ханства. Таким образом, эти сопредельные народы, став поданными Калмыцкого ханства, уже не могли предпринимать какие-либо враждебные действия против России.

Безусловно, правительство России проявило беспокойство, по поводу активизации внешне-политической деятельности главы своего вассального ханства, тем более Аюка проводил ее вполне самостоятельно. Русские власти вынуждены были в третий раз приводить его к шерти, подписание которой состоялось 24 января 1683 г.

К установлению союза с калмыками стремилась и Речь Посполитая, как равно и с донскими и запорожскими казаками. Эта закулисная игра польского короля продолжалась всю первую половину 80-х годов. В 1685 г. донскими казаками был перехвачен лист польского короля Яна III, адресованного калмыцким тайшам. Из этого послания стало известно, что король обращался к ним еще годом раньше и просил у них военную помощь. Калмыки ответили посылкой небольшой команды. Король сообщал, что "хотя для краткого времени больши войск число на прошлую пору воинскую от Вас прийти не могло, однакож и в тех которые к нам с войском нашим запороским пришли было дознали есмы особой охоты и мужество против общего неприятеля, которых как приятно приняли и всякую им явили семы склонность и листах вам без сомнения сами донесут". И далее Ян III просил калмыцких тайшей прислать в 1685 г. к запорожскому гетману "в большом число сколько мочно" конницу. По всей видимости, была установлена связь с каким-нибудь тайшой, который прислал указанную команду, однако в источниках нет других сведений о направлении серьезной военной силы в Польшу, тем более по второй просьбе короля.

В середине 90-х годов Петр I приступил к непосредственному осуществлению политики приобретения свободных выходов для государства к морям. Началом ее реализации явились азовские походы 1695—1696 гг. Эти походы по сути дела составляли завершающие боевые операции русской армии в длительной русско-турецкой войне 1686—1699 гг. Главной целью походов являлось овладение турецкой крепостью Азов, закрывающей выход великой державы в Азовское и Черное моря.

Как известно, кампания 1695 года была неудачной и выявила существенные недостатки в организации русской армии. Петр I начал подготовку 2-го похода на Азов.

В течение зимы 1695—1696 гг. была скомплектована 75-тысячная армия под общим руководством А. С. Апраксина. В состав этой армии были включены 3-тысячный отряд калмыцкой конницы во главе с Чакдоржапом и 5 тысяч донских казаков, в том числе 120 донских калмыков под командой атамана Фрола Минаева.

Согласно плану похода флот должен был блокировать Азов с моря, основные силы пехоты и кавалерии должны были вести осаду с суши, наконец, часть войск под командой В. П. Шереметева и гетмана Мазепы планировалось направить к низовьям Днепра с целью отвлечения крымских татар.

Калмыки и донские казаки подошли к Азову в середине мая. 18 мая на лагерь калмыков и казаков турки сделали вылазку. В стычке часть турецкого отряда погибла, часть скрылась обратно в крепости, а 4 человека попали в плен. Они дали ценные сведения.

3 июня во время одной из вылазок к Азову отряд донских калмыков разбил партию противника, захватил "языка" и доставил в лагерь Шеина, от которого узнали новые данные о состоянии Азова.

Осада Азова началась 7 июня. В период осады противник производил непрерывные вылазки и порой врывался на русские Позиции.

Особенно сильно беспокоил русский лагерь отряд крымских татap Нурадына, который соединился с конницей кубанских татар, возглавляемый агою Кубегом. Против Нурадына была направлена калмыцкая конница, имевшая большой опыт в столкновении с татарами. В результате русский лагерь был обезопасен от внезапных атак татарской конницы.

Между тем турецкий гарнизон не выдержал продолжительной осады. 19 июля турецкая крепость капитулировала. Взятие Азова хотя еще и не решило задачи приобретения выхода России в черное море, но эта победа подняла ее престиж в Западной Европе.

3 июля 1700 года Россия подписала мирный договор с Турцией.

В 1697 г. Петр I, отъезжая за границу, где пробыл два года, поручил Аюке охрану южных и юго-восточных рубежей и прилегающих к ним регионов государства от внешних врагов. Калмыцкий правитель воспринял это поручение, как высокое доверие монарха к себе, как ответственнейшую задачу правительства Петра I. По данному поводу к Аюке прибыл видный государственный сановник князь Б. М. Голицын для подписания договорной грамоты. Обменявшись принятыми дипломатическими ритуалами, договаривающие стороны сели за стол переговоров 17 июля 1697 г.. В принятом документе был отражен круг конкретных обязанностей предводителей вассального ханства. Аюке предоставлялась свобода действий на юге-востоке в отношениях с Бухарой, Каракалпакией и казахами. На случай военных конфликтов Калмыцкого ханства с указанными странами и русская администрация должна была оказать помощь артиллерией и боеприпасами. В частности, в документе было записано: "давать 2 полуголанки и 3 мажеры и к ним ядра и бомбы, пушкарей и гранатников, да пороху 20 пуд; также давать ему (Аюке - К. Ш.) ежегодно по 20 пуд пороху и 10 пуд свинцу". Относительно южных соседей правитель Калмыкии обязывался постоянно направлять "своих людей легким делом в Крым, на Кубань и в горы", т. е. имеется в виду небольшие разведывательные команды. Мог он совершить на них и военные набеги "для своей добычи".