Очерки истории Калмыцкой АССР. Эпоха социализма. Издательство «Наука», Москва, 1970.

Глава VI КУЛЬТУРА И ПРОСВЕЩЕНИЕ В КАЛМЫЦКОЙ АССР (1917—1941 гг.)

6. Изменения в быту Калмыцкого народа

В 20—30-е годы в ходе коренных социалистических преобразований, коллективизации крестьянских хозяйств совершается переход скотоводов — кочевников и полукочевников к оседлости и земледелию, в степи возникают новые поселки. Коллективизация сельского хозяйства создает необходимые политические и социально-экономические предпосылки для окончательного преодоления отсталой экстенсивной формы полукочевого и кочевого скотоводческого хозяйства и перехода к прогрессивным коллективным формам хозяйства.

В результате помощи Советской власти и большой работы местных партийных и советских органов бывшие кочевники и полукочевники в короткий срок осваивали новые формы быта, научились строить постоянные жилища, которые явились важнейшим шагом к социалистическому бытовому укладу.

Внутренний вид нового калмыцкого жилища почти не отличался от жилищ соседних русских сел. Внутреннее убранство калмыцких жилых домов сочетало старые традиционные элементы с некоторыми новыми чертами. Во многих жилищах продолжали оставаться большие кованые сундуки (бараны), заправленные коврами или какой-либо нарядной тканью. У стен стояли деревянные кровати, покрытые войлочными тюфяками. К концу 30-х годов получили распространение кровати заводского производства, самодельные столы, табуретки, короткие скамейки, стулья. Часто в жилых домах держали хозяйственную утварь, сбрую. Настенные украшения в большинстве случаев состояли из фотографий родных и близких, различных агитплакатов.

В 20—30-е годы, особенно в период проведения всеобщего обязательного начального образования и культпоходов, была развернута большая культурно-просветительная и санитарно-гигиеническая работа среди населения, усилена медицинская помощь. В результате значительно улучшилось санитарное состояние населенных пунктов Калмыкии, жители которых приобретали гигиенические навыки, увеличилось потребление мыла, во многих колхозах и совхозах были построены бани. Резко сократилась заболеваемость населения, особенно малярией, от которой страдали многие калмыки.

Несмотря на большие изменения в общественной жизни скотоводов Калмыкии, на протяжении 20-х — начала 30-х годов все еще сохранялись многие виды традиционной национальной одежды старого покроя. Об этом можно судить по полевым материалам, музейным коллекциям и фотодокументам того времени, хранящимся в фондах Калмыцкого краеведческого музея. Мужчины носили белье домашнего пошива из светлой хлопчатобумажной ткани, поверх надевали бишмюд (одежда типа сюртука) и штаны из хлопчатобумажного темного материала, сукна или шерсти. В холодную погоду носили шубы из овчины, в дорогу в зимнее время многие брали тулуп. В дальнейшем, по мере расширения кооперативной торговли, особенно после завершения коллективизации сельского хозяйства, мужчины носили белье, косоворотки, костюмы, фуражки, кепки, пальто, ботинки, сапоги фабричного производства.

Наиболее заметному влиянию городской культуры подвергалась одежда. Молодежь, обучавшаяся в городских учебных заведениях, в улусных школах-интернатах и в детских домах, возвращалась в хотоны внешне совершенно преобразившейся: они носили одежду европейского типа. К концу 30-х началу 40-х годов юноши одевались по-городскому не только в районных центрах, но и в сельских местностях. Только у пожилых мужчин все еще бытовала одежда национального покроя.

Более консервативной оказалась женская одежда. Не только пожилые, но и неграмотные и малограмотные молодые женщины продолжали носить вплоть до начала 40-х годов одежду национального покроя. Правда, ее шили теперь из разнообразных тканей. Молодые предпочитали тона более ярких цветов. Косы прятали в бархатные шивирлики с токугами (длинные чехлы для кос).

Партийные, советские, комсомольские органы и интеллигенция повели борьбу против ношения девушками камзола, мешавшего естественному развитию грудной клетки. Проводилась систематическая пропаганда и воспитательная работа путем вовлечения девушек в комсомол и в общественную жизнь. Известно много случаев, когда девушки после собрания сейчас же снимали камзолы и сжигали их на костре.

Массовая политическая работа, рост культуры подготовили необходимые условия для уничтожения традиционного костюма и преодоления вековых предрассудков, причинявших вред организму. К середине 30-х годов камзол вышел из употребления. Полностью по-городскому одевались жительницы городов и районных центров, за исключением пожилых.

Национальная специфика в фасонах женских головных уборов уже не сохранялась. Халмаг, Камчатка, джагат, тамша, торцог, бюшлячи фактически вышли из употребления. Как правило, девушки и все женщины, кроме пожилых, носили платки фабричной работы, встречались среднеазиатские и татарские тюбетейки. В качестве зимних головных уборов в сельской местности носили мужские ушанки и вязаные шерстяные шали.

В довоенный период старинные калмыцкие украшения и пояса с серебряными и другими бляхами носили редко, хранили их как реликвию. Их заменили покупными. Начали входить в быт карманные и ручные часы. Девушки и некоторые молодые женщины употребляли косметические средства.

Описанные выше изменения народной одежды, происшедшие в течение двух десятилетий, убедительно свидетельствуют о начавшемся процессе коренной перестройки всего старого быта Калмыкии, что явилось результатом перехода калмыков к оседлости, широкого распространения просвещения и городской культуры, ставших возможными благодаря Советской власти и успешному социалистическому строительству во всех районах СССР, в том числе и в Калмыкии.

Вплоть до конца 20-х годов продолжали существовать различные виды домашнего производства, особенно те отрасли, которые связаны с обработкой шерсти и шкур домашних животных. Калмыки по-прежнему занимались производством войлока, который шел на покрытие кибиток, для изготовления постельных принадлежностей, ковриков, конской сбруи. Из шерсти вили различные виды веревок, изготовляли все необходимые принадлежности кибиток. Сохранялась выделка шкур и кож животных, из которых шили шубы, тулупы, головные уборы, ремешки, кожаную посуду, конскую и некоторую часть воловьей сбруи. Все еще существовала домашняя обработка дерева, металла, главным образом железа.

С победой колхозного строя и переходом полукочевого и кочевого населения к оседлости все отрасли домашнего производства стали неотъемлемой частью колхозного и совхозного хозяйства. Обработка шерсти, дерева, железа и шорное дело сосредоточились в мастерских, где использовались вековые навыки и национальные традиции и применявшиеся в домашнем производстве орудия труда и инструменты.

Питание населения Калмыкии вплоть до коллективизации сельского хозяйства все еще зависело от скотоводства и носило сезонный характер. С ранней весны, т. е. с началом отела домашних животных, до поздней осени в пище скотоводов преобладали различные виды молочных продуктов. Молоко всех видов домашних животных в значительной своей части шло на заправку калмыцкого чая, который употреблялся утром, днем и вечером не только в калмыцких семьях, но и в семьях русского населения Калмыкии, соседних областей и краев. Из сливок сбивали масло, часть которого сохранялась до зимы в сосудах, изготовленных из желудка овец и крупного рогатого скота. Снятое молоко шло на изготовление чигяна (кислое молоко), перегонявшегося, как правило, на араку (водку). Из бозо (оставшаяся после перегонки жидковатая масса), адмага (творожная масса) и чигяна изготовляли самые различные виды молочного питания (керцег, хермег, шарвадг, хюрсн и т. д.). Известно, что калмыки получали из молока до 20 наименований молочной пищи. Оставшееся в котле бозо сливалось в холщевый мешок, чтобы стекала сыворотка. Из отложившейся массы (адмаг) изготовляли шюрмег, хюрсн (кусочки сушеной массы) различной формы, которые имели кисловатый вкус и сохранялись вплоть до следующей весны.

Мясная пища продолжала играть важную роль в жизни населения республики. Правда, мясные блюда в летнее время года употребляли редко. Только с осени, когда переставали доиться домашние животные, потребление мясных продуктов резко увеличивалось. Например, с ноября и декабря начинали резать скот, преимущественно овец, мясо которых вялили или коптили, в таком виде оно сохранялось долго, даже до весны. Более состоятельные семьи откармливали животных для забоя.

Любимым блюдом оставалось вареное мясо без приправ, в некоторых семьях в мясо добавляли куски раскатанного теста или лапшу. Из печени, сердца, легких, промытых кишок и крови, перелитой в желудок или в требуху, приготовляли дотур. Сваренное мясо мужчины крошили, смешивали его с вареной кровью, нарезали лук или чеснок и, размешав все это, подавали к столу. Это блюдо у калмыков и местного русского населения считалось одним из лучших.

В питании населения приволжских и приморских районов республики важное место занимали рыбные блюда. Во многих случаях рыба заменяла мясо. Более того, калмыки рыболовецких районов считали рыбу значительно вкуснее мяса. Рыбу употребляли в пищу в вареном, жареном, соленом и вяленом виде.

В связи с развитием в послереволюционные годы земледелия резко увеличился удельный вес мучных и крупяных продуктов в питании населения Калмыкии. Калмыцкие семьи по-прежнему пекли пресные лепешки в чугунных сковородках, зарывавшихся в горячую золу. Значительное распространение получила выпечка лепешек из кислого теста. Из муки приготовляли излюбленное лакомство — борцог, который жарили в масле (в котле, кастрюле, в чугуне), а затем подавали к чаю. Стали употребляться различные виды каш. В пищевой рацион вошли картофель, овощи, фрукты. В связи с расширением кооперативной торговли население стало употреблять более регулярно такие продукты, как сахар и кондитерские изделия.

В улусных центрах, редко — в крупных населенных пунктах, появились учреждения общественного питания. Его организовывали потребительские общества, сельскохозяйственные артели.

По всей Калмыкии в интернатах и школах были организованы столовые. Поварами обычно были женщины, во многих случаях русские из соседних сел.
Таким образом, в целом пища калмыцкого населения вплоть до начала 30-х годов продолжала сохранять свое национальное своеобразие, и способы приготовления еще не подвергались заметным изменениям, но она несколько обогатилась, стала более разнообразной благодаря развитию в послереволюционный период земледелия, огородничества, птицеводства и усилению связи с городом.

Хотя старая домашняя утварь, приспособленная к кочевому и полукочевому образу жизни, оставалась преобладающей, однако и современная утварь начала широко проникать в разнообразном ассортименте. Калмыки начали пользоваться фаянсовой, алюминиевой, эмалированной и другими видами посуды фабричного производства.

В предреволюционный период господствующей формой семьи в калмыцком обществе была малая семья, состоявшая из родителей и несовершеннолетних детей. Иногда в таких семьях жили престарелые родители главы семьи. Мужчина распоряжался домашним имуществом и хозяйством, хотя нередко допускались случаи решения вопросов совместно с женой и старшими детьми. Калмычка была обременена домашним хозяйством. Она была занята с раннего утра до позднего вечера. Доила животных, варила, стирала, шила для всех членов семьи одежду, перегоняла чигян на араку, заготовляла топливо, обрабатывала шерсть, шкуры и кожу, вила веревки и т. д. В области общественной жизни калмычка была бесправной. Она была лишена права участвовать в работе собрания граждан. Правда, наблюдались известные различия в положении женщин в зависимости от ее возраста и имущественного состояния родителей. Более молодые по возрасту невестки выполняли самые тяжелые домашние работы. Они не имели права быть в той части жилища, где обычно находятся родители и старшие по положению родственники мужа. Положение молодой женщины несколько облегчалось, если ее родители были богаты и влиятельны. Заключение брака совершалось путем сватовства без участия самих молодых. Жених и невеста не участвовали в приготовлениях к свадьбе; как правило, они до свадьбы не встречались друг с другом. На свадебном празднестве исполнялись многочисленные и сложные обряды. Однако положение калмычки было несравненно лучше, чем положение женщины мусульманских народов. Калмычка не знала затворничества, пользовалась относительной свободой и самостоятельностью во многих отношениях. Она могла появляться в общественных местах.

Победа Великой Октябрьской социалистической революции внесла коренные изменения во все области жизни, в том числе и в быт. Советская власть ликвидировала старые буржуазно-помещичьи законы и раскрепостила женщин. В декабре 1917 г. были изданы первые советские декреты, согласно которым устанавливалось полное равноправие женщины с мужчиной. Советская власть проявила отеческую заботу о калмычке. Об этом можно судить по многочисленным фактам. В 1921 г., когда Советская Россия переживала тяжелую разруху, Советское правительство отпустило Калмыцкой области 160 тыс. аршин мануфактуры и 50 тыс. гроссов ниток на изготовление девичьих платьев нового фасона. Девушкам был открыт широкий доступ в учебные заведения. Они начали учиться не только в общеобразовательных, но и в средних специальных и высших учебных заведениях. В 1924 г. третью часть из 72 учащихся Калмыцкого педагогического техникума составляли девушки. В медицинском институте обучались 3 девушки, ныне заслуженные врачи РСФСР, женщины активно вовлекались к общественную жизнь. В 1921 г. в комсомоле состояло 260 девушек. Увеличивалось с каждым годом число женщин — членов потребкооперации. Если в 1928 г. членами сельских потребительских обществ были 2688 женщин, то в 1929 г. их стало 4227. Число женщин — членов лавочных комиссий — увеличилось с 11 в 1928 г. до 362 в 1929 г.

В 1928 г. депутатами сельских и улусных Советов состояли 218 женщин, а в 1929 г. их число увеличилось до 487. Женщины стали выдвигаться на руководящую советскую и партийную работу. Партийные и советские органы открыли женщинам доступ во все отрасли производительного труда в народном хозяйстве. Достаточно сказать, что в 1927 г. только в рыбной промышленности трудилось 195 калмычек, а на масломолочных предприятиях работали в основном женщины.

Советская власть принимала реальные меры для облегчения бремени женщин по ведению домашнего хозяйства и по воспитанию детей. Впервые в истории Калмыкии организуются детские учреждения. В 1925/26 учебном году было два детских сада, в которых воспитывалось 75 детей. В 1929 г. на средства потребительской кооперации было организовано 10 уголков «Мать и дитя», 6 детских яслей. За счет государственных средств было открыто 14 детских яслей, 12 детских площадок, работала 21 красная кибитка, которые вели большую политико-воспитательную работу среди женщин, прививали им санитарно-гигиенические навыки, обслуживали совершенно бесплатно сепараторами.

В годы довоенных пятилеток широко развернулась в Калмыкии культурная революция. Быстро ликвидировалась вековая отсталость Калмыкии. Изменения в производственной и общественной жизни вызвали революционные преобразования в домашнем быту и в семейных отношениях. Советской властью были созданы все необходимые условия для окончательной ломки патриархальных отношений в семейной и общественной жизни населения Калмыкии. Совместная учеба в учебных заведениях, работа на производстве и активное участие в общественной жизни имели своим результатом знакомство калмыцких девушек и юношей друг с другом, заключение брака, основанного на взаимной любви и на свободной воле обеих сторон. 31 декабря 1925 г. в Элисте, в ставке тогдашнего Манычского улуса, по сообщению газеты «Улан хальмг» от 15 января 1926 г., состоялась комсомольская свадьба кандидата в члены ВКП(б) М. Дедеева и беспартийной Р. Л. Нармаевой; им была вручена грамота, где говорилось: «Привет вам — первые ласточки нового быта, порвавшие цепи религиозного дурмана». Так начали вытесняться из жизни господствовавшие прежде произвол в брачном праве, обычай соединения молодых людей без их согласия, а также вытеснялись многие старинные обряды, связанные с длинными свадебными церемониями, в том числе обряды угощения и взаимные подарки, обычаи организации прощания девушки со своим родным очагом, приобщения ее к очагу мужа, ритуальная борьба за невесту, разнообразные препятствия, которые чинились жениху и его родным со стороны родственников невесты.

В 20-х годах уже наблюдались факты вступления молодых калмыков в брак с девушками других национальностей (русскими, татарками и др.), не имевшие распространения в дореволюционной Калмыкии. Были отдельные случаи выхода калмычек замуж за представителей других национальностей. С каждым годом количество смешанных браков увеличивалось. К 1940 г. никто не осуждал молодых людей, вступавших в брак с представителями других национальностей.

Под влиянием больших изменений в экономике и культурной жизни народов Калмыкии отходили старые предрассудки и взгляды на женщин, складывались новые отношения. Женщины, получившие широкие возможности участвовать в общественном производстве, стали вносить в семейный бюджет определенный материальный вклад. Благодаря колхозному и совхозному производству, переходу калмыков к оседлому образу жизни, а также расширению сети предприятий бытового обслуживания женщины все больше освобождались от некоторых видов домашней работы.
Формировались новые взаимоотношения между членами семьи, в том числе между мужем и женой, успешно преодолевались старые патриархальные традиции. Воспитание молодого поколения, бывшее важнейшей обязанностью семьи, с 20—30-х годов стало осуществляться совместно со школой, пионерской, комсомольской организациями и широкой советской общественностью.

Население старой Калмыкии находилось под влиянием ламаистской религии, под наблюдением которой проходили все стороны жизни калмыков от их рождения до смерти. Буддийское духовенство давало имена новорожденным, определяло, подходит ли та или иная девушка для молодого человека с точки зрения религии, выступало в качестве советчика, даже судьи при разрешении различного рода гражданских споров, выполняло функции лекарей, практиковало «изгнание» злых духов из больных, продавало верующим амулеты от различного рода болезней. В жизни калмыцкого народа играли большую роль пережитки добуддийских верований и обрядов. В быту были распространены суеверия.

Огромная культурно-просветительная работа партийных, советских, комсомольских и профсоюзных организаций, улучшение материального положения привели к большим изменениям в сознании широких народных масс. Еще в 20-х годах наблюдались факты отхода верующих, особенно молодежи, от религии. Прямым следствием этого явилось резкое сокращение числа верующих, следовательно, и доходов духовенства. По-видимому, с этим связан добровольный отход многих гелюнгов от духовенства. В конце 20-х — начале 30-х годов происходило закрытие многих русских церквей и калмыцких хурулов по постановлениям общих собраний верующих граждан. В 1929 г. решением русского православного населения поселка Яшкуль пустовавшее церковное здание было передано в распоряжение сельсовета. В том же году граждане села Красно-Михайловки Большедербетовского улуса решили отдать церковное здание под школу крестьянской молодежи. В июне 1931 г. общим собранием граждан 2-го Ульдючиновского сельсовета был закрыт местный хурул. Число гелюнгов с каждым годом сокращалось. В Сальском хуруле в 1931 г. проживало 4 гелюнга, в Цаган-Нурском хуруле Малодербетовского улуса осталось 3 гелюнга, в шести абганеровских хурулах, находящихся в нынешнем Приозерном районе, было обложено подоходным налогом всего 17 гелюнгов. В Хапчиновском хуруле Яндыко-Мочажного улуса жило 3 гелюнга. В 1932 г. была закрыта религиозно-философская школа «Цанит-чойре», так как к началу учебного года явилось всего 4 человека из более 100 слушателей.

Перечисленные выше факты, несомненно, свидетельствовали о росте атеизма и развитии материалистического мировоззрения у рабочих и колхозников, о коренном изменении духовного облика народов Калмыкии.- Широко развернувшаяся культурная революция и внедрение в жизнь достижений науки и техники разрушали слепую веру населения в сверхъестественную силу, веру, которая насаждалась веками. Постепенно изживались до ламаистские верования, уходящие своими корнями в глубокую древность (поклонение огню, магия, пережитки шаманизма и т. д.). Все это неопровержимо доказывало, что религиозное мировоззрение быстро вытеснялось из быта населения Калмыкии по мере распространения грамотности, просвещения и культуры. Но в конце 20-х — начале 30-х годов религиозность и соблюдение религиозных обрядов в быту все еще носили массовый характер, особенно среди людей старшего поколения.

Таким образом, менее чем за 20 лет в жизни калмыцкого народа произошли большие качественные изменения. Отстававшая при царизме в экономическом и культурном отношении, политически бесправная народность получила при Советской власти все необходимые условия для ускоренного экономического и культурного развития. Трудное, но успешное переустройство социально-экономической жизни на социалистических основах привело к созданию фундамента социалистической экономики, минуя капиталистическую фазу развития, продвинуло республику значительно вперед в экономической и культурной жизни. Вместе с созданием социалистической экономики шел процесс формирования и дальнейшего роста калмыцкой национальной культуры. Дальнейшее успешное социалистическое строительство было прервано Великой Отечественной войной.

Советская власть с самого начала создала условия для развития социалистических элементов в национальной культуре, которые впитывают в себя все лучшее, что было достигнуто в культурном развитии прошлого. Развивается калмыцкая письменность, издаются калмыцкие газеты, устанавливается обучение в школах на калмыцком языке. В 20—30-е годы принимаются меры по резкому росту национальной интеллигенции, ускоренной подготовки учителей, врачей, специалистов народного хозяйства, которые призваны были помочь рабочим и крестьянам осуществить культурную революцию. Решительное наступление на неграмотность, на социально опасные и другие инфекционные заболевания, на остатки прошлого быта, предпринятое в начале 30-х годов, дало свои положительные результаты. К концу 30-х годов складываются все элементы калмыцкой социалистической нации. Автономная область преобразуется в автономную республику. Это преобразование дает новый толчок дальнейшему развитию не только экономики, но и культуры: языку, письменности, литературе, театру, профессиональному искусству, ведет к раскрытию новых духовных сил трудящихся. В самом культурном строительстве не все проходило гладко. Надо было преодолевать огромные трудности.

В этой работе были изъяны, неудачи и перегибы. Но передовая социалистическая культура пришла в каждую калмыцкую семью, становилась нормой жизни трудящихся Калмыкии. В этом видна великая созидательная сила социализма, организующего не только физическое и экономическое, но и духовное раскрепощение человеческой личности.