Отсчет истории калмыцкого народа, как правило, ведется с первых десятилетий XVII века, т. е. с момента добровольного вхождения части ойратов в состав Российского государства. Мы здесь излагаем историю в непрерывном ее развитии, обращая больше внимания на внутренние связи племен в составе союза племен и народов, на племенные, родовые и семейные связи их нойонов. При этом отмечаем те исторические события, в которых принимали активное участие наши предки. Историю ойратов мы довели до знаменательной даты — принятия монголами и ойратами Великого Уложения, которыми их потомки руководствовались на протяжении двух веков. И на том Хурале в последний раз встретились главы всех ханств и племен монгольского мира. После сейма они разъехались по своим ханствам и улусам. Этнические, родственные, политические, религиозные связи очень тесно свя¬зывали образовавшиеся самостоятельные ханства, и они имели продолжение, но во главе этих ханств уже стояли независимые от других ханы, тайши и нойоны. Ойратский союз разделился на три ханства: Джунгарское, Калмыцкое и Хошеутовское на Коко-Норе.

Хо-Урлюк со старшими сыновьями был в Джунгарии на съезде, а на Яике и Волге остались его младшие сыновья и внуки. Оставшихся возглавили Сюнке-батур, Лоузан и Санжин. Они также активно продолжали военные приготовления, вели переговоры с астраханскими воеводами. В то время престиж калмыков был настолько высок, что в Юргенче (Узбекии) правил их ставленник, алтыульский мурза Айтек, а астраханские воеводы уже не требо¬вали аманатов, а просили только удалиться в дальние кочевья. 31 июля 1641 года Сюнкей в письме, адресованном астраханским воеводам, выдвинул новую формулу разграничения калмыцких земель с русскими: "Волга — место ваше, а Яик — кочевые места наши". Нужно заметить, что Хо-Урлюк со съезда не вернулся на Волгу, а в 1642 году он показался опять на Тоболе, а Дайчин, по сообщениям некоторых источников, отправился в Лхасу, на поклонение к Далай-ламе.

В это время на Волге появился уже внук Хо-Урлюка, сын Дайчина — молодой, энергичный Даян-Эрки. Сначала он совершил разведывательный набег и отошел от Астрахани. В следующем году, 18 февраля 1643 года, значительные силы калмыков вместе с алтыульцами подошли к реке Балде. Астраханские ратные люди вышли под начальством воеводы Ивана Траханиотова. Ожесточенное сражение произошло на реке Кутумовке. Едисанские татары, перебив стоявших в их улусе стрельцов, перешли на сторону калмыков. Это сражение некоторыми называлось "осадой Астрахани", но никакой осады не было, бой длился всего один день, и калмыки, гоня перед собой захваченные стада, отошли к Бузану. Хо-Урлюк в это время находился в Индерских горах, за Яиком. В это же время, другой внук Хо-Урлюка — Батма, сын Йелдена, с значительным отрядом из калмыков и трухменцев напал на Яицкий городок, захватил пасшихся под городком лошадей, рыболовные снасти и держал городок в осаде. Дед послал к внуку "лучших" людей, которые освободили захваченных пленных русских и вернули скот в городок. Этот шаг со стороны Хо-Урлюка был более чем дипломатическим. Хо-Урлюк не одобрял подобных действий своих внуков, чтобы сохранить мирные отношения с соседями, он соблюдал большую осторожность в военных делах.

На переговоры с калмыками был послан боярский сын Степан Скарятин. Он передал требование астраханских воевод, чтобы калмыки отошли на дальние кочевья и выдали аманатов, на что Лоузан в резком тоне ответил, что калмыки всегда кочевали, где хотели, и что он в ближайшее время наметил кочевать на урочище Иргизе, между Самарой и Саратовом.

Бой на Кутумовке заставил московское правительство принять энергичные меры для восстановления своего престижа в приволжских степях.

Менее чем через два месяца действовал уже особый приказ "Астраханских дел". По Волге поплыли суда с русскими ратными людьми.

Перед этими ратными событиями у самого Хо-Урлюка были крупные разногласия с Джунгарскими тайшами. После упомянутого съезда он имел настоящее сражение с Далай-тайшой и Гуши-ханом, со стороны которых были убиты пять тайш. Чтобы не вести на востоке затяжную войну, он откочевал к сыновьям и вскоре оказался в окрестностях Самары, откуда отправил в Москву послов с просьбой принять его с сыновьями и внуками "под царскую руку". Воевода Репнин вывел войска навстречу калмыкам, и они, не принимая боя, ушли в степь.

Калмыки разделились на несколько групп. Одна группа, находившаяся в верховьях Яика, приняла бой с воеводой Плещеевым, другая группа перешла Волгу и вместе с татарами пошла на Терский городок, где произошло сражение не столько с русскими ратными людьми, а сколько с кабардинцами и ногайцами.

Калмыцко-кабардинское сражение 1644 года — одно из самых загадочных и не совсем изученный вопрос. Всегда очень осторожный Хо-Урлюк, который в таких делах поступал, имея точные данные и определив союзников, неожиданно оказался на Кавказе. Передовыми отрядами калмыков командовал молодой Даян-Эрки. Его нападение отразили вышедшие из городка ратные люди вместе с черкесами и юртовскими татарами. Даян-Эрки отступил, ожидая подхода Лоузана с более крупными силами. Калмыки вели переговоры с ногайцами, а терские воеводы послали в Москву и Астрахань просьбу о подкреплении, т. к. если "Большого Ногая мурзы сложатся с калмыцкими людьми", то сил для защиты будет недостаточно.

Как писал С. К. Богоявленский, главные силы калмыков были под командой Хо-Урлюка, но к нему не успели присоединиться Лоузан и Даян-Эрки. Хо-Урлюк вынужден был вступить в сражение с теми войсками, которые находились в его подчинении. Хотя сыновья и внуки подошли на помощь, но объединенные войска кабардинцев, черкесов и Больших ногаев разгромили калмыков. Это было первое большое поражение калмыков, какое потерпели они в предгорьях Кавказа. В этом сражении погибли: сам Хо-Урлюк, два его сына — Йелден и Киросан, погибли трое сыновей Киросана: Калту, Чокту и Архули, двое сыновей Йелдена: Серене и Тугул, и сын Дайчина — Сарамбай. Калмыки понесли большие потери, из десяти тысяч воинов остались полторы-две тысячи, остальные погибли или попали в плен.
Нужно заметить, что Хо-Урлюку в то время было не менее девяноста лет. В 1595 году, когда он появился в южных степях Сибири, у него было шесть сыновей и шесть дочерей. Взрослые сыновья со своими улусами и войсками вели самостоятельную жизнь, почти независимую от отца, а одна дочь была выдана замуж за сына сибирского царя Кучума. В. Л. Котвич заметил, что действительно те вожди племен, которые стояли во главе своих улусов, отличались крепким здоровьем и долголетием, вели активную политическую деятельность. А, может быть, Хо-Урлюк, чувствуя приближение старости, решил принять участие в этом сражении, руководствуясь принципом, что лучше умереть на коне, чем в постели.

После этого калмыки приехали к черкесам для выкупа своих пленников, но их уже продали дальше, в горы. Вместе с калмыцкими послами в калмыцкие улусы поехал ногайский мурза Шаим, он повез с собой прах Урлюка и других тайш, чтобы обменять на жену и детей, находившихся в плену у калмыков. Дальнейшая судьба праха Хо-Урлюка неизвестна, но так как прах его оставался в Астрахани до 1649 года, считалось, что он погиб под Астраханью, и некоторые историки повторяют эту версию в своих трудах.