|
Очерки
истории Калмыцкой АССР. Дооктябрьский период. Издательство
«Наука», Москва, 1967.
Глава III ДОБРОВОЛЬНОЕ
ВХОЖДЕНИЕ КАЛМЫКОВ В СОСТАВ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА
4.
Межфеодальные противоречия. Политические и экономические связи калмыков
с соседями
Политический строй калмыков в первой половине XVIIв.
характеризовался чертами феодальной раздробленности. Правда, торгоутский
тайша Дайчин в конце 50-х годов XVIIв. добился заметных успехов в объединении
калмыков и преодолении этой раздробленности. Имеются данные, согласно
которым Дайчин получил в Тибете от далай-ламы титул хана и был первым
главой складывавшегося Калмыцкого ханства, Однако переоценивать степень
централизации власти в этот период не следует.
Феодальные усобицы между тайшами были весьма частыми
явлениями. Периоды временного затишья сменялись ожесточенными схватками
тайшей. Усобицы наносили большой ущерб калмыцкому народу, подрывали производительные
силы и ослабляли военную силу калмыков. В биографии просветителя XVIIв.
Зая-Пандиты и в других источниках эти многочисленные усобицы нашли широкое
отражение.
Во главе торгоутов стоял тайша Урлюк. После его гибели
в 1644г. место главного тайши торгоутов занял его сын Дайчин, и конце
50-х и в 60-х годах главную роль играл сын Дайчина Мончак — один из наиболее
дальновидных политиков и сторонник прочных дружественных отношений с Русским
государством. Дербеткими улусами управлял примерно до 1637г. Далай-Богатырь,
которого сменил его сын Даян-Омбо. Главным тайшой хошоутов в первой четверти
XVII р. являлся Байбагиш, у чоросов до 1635г. — Хара-хула, которому наследовал
Эрдени Батур-хунтайджи — первый единодержавный правитель Джунгарского
государства.
В условиях развивающихся феодальных отношений древние
племенные объединения утрачивали черты их первоначального племенного единства,
превращаясь в обычные феодальные владения, княжества. Торгоуты, дербеты
и другие группы калмыков в рассматриваемое время представляли собой уже
не племена, а улусы, т.е. владения тех или иных калмыцких феодалов. На
базе этих территориальных феодальных объединений и развивался процесс
складывания новой народности — калмыцкой. Отделившиеся от основного ядра
ойратов группы торгоутов, дербетов, хойтов и др., войдя в состав России,
стали постепенно приобретать новые черты, совокупность которых и характеризует
их как особую, калмыцкую народность, являющуюся ныне одной из социалистических
наций СССР.
В описываемое время у калмыков далеко не всегда был
один главный тайша. Зависимость младших тайшей от старших часто носила
формальный характер, и они действовали совершенно самостоятельно. Но вопрос
о старшинстве всегда стоял очень остро. Главные тайши ревниво оберегали
свои права властвовать над младшими. В 1664г. торгоутский главный тайша
Мончак сетовал, что царские власти посылали его братьям жалованье «мимо»
него. Он настаивал, чтобы право распределения жалованья между тайшам оставалось
за ним, иначе ему будет трудно держать их в повиновении.
На протяжении первой половины XVII в. ойратские феодалы
не раз вступали в союзы между собой. Эти союзы имели самую различную комбинацию
владельцев. Они внезапно возникали и столь же быстро распадались. В 1607г.
переговоры с русскими властями от имени дербетов вел тайша Кугонай Тубеев,
он же приносил шерть за 50 тайшей, из которых 5 считались главными. Урлюк
в это время кочевал самостоятельно с 4 другими тайшами. В 1613г. в Тару
явились послы от дербетов Далая и Тургеня. В 1615г. заодно с этими тайшами
прислал своих послов и Урлюк. Русские посланцы Т. Петров и И. Куницын
в 1616г. сообщили, что во главе тайшей стоит Далай, а ближними к нему
являются Чокур из чоросов и Урлюк — торгоут.
В 1620г. в Уфе шертовали в подданстве Русскому государству
калмыцкие послы за тайшей Далая, Чокура, Урлюка и Байба-гиша. В данном
случае выступают совместно тайши всех четырех объединений: дербет Далай,
чорос Чокур, торгоут Урлюк и хошоут Байбагиш.
Однако уже в 1625г. из-за раздела наследства началась
борьба в среде чоросов. В 1628г. произошел целый ряд столкновений между
Далаем и Урлюком, с одной стороны, Чокуром и Мерген-Теменем — с другой.
В начале 1630г. на тайшей Чокура, Мерген-Теменя и Хандера, имевших в своем
распоряжении около 4 тыс. воинов, напали Далай и Куйша (хошоут) с 10-тысячным
войском. Чокур и его союзники потерпели поражение.
По сказке бухарского посла Казы Казыева, взаимоотношения
тайшей в 1633г. носили мирный характер. Тайши заключили оборонительный
договор, согласно которому каждый из главных правителей принял на себя
обязанность защищать все калмыцкие улусы от нападений соседей. Урлюк должен
был нести оборону с запада против ногайцев; на юге стоял Далай - против
бухарского хана; Куйша — против Казахского жуза, Батур — против Алтын-хана.
Однако уже в 1635г. между двумя крупнейшими калмыцкими тайшами — Далаем
и Урлюком произошла ссора, приведшая к военным действиям. Весной 1635г.
на Урлюка дважды нападали калмыки Далая и причинили его улусам серьезный
урон. Много людей было перебито и уведено в плен. Причиной, вызвавшей
борьбу между тайшами, явилось желание Далая подчинить своей власти Урлюка,
заставить его кочевать совместно, запретить Урлюку вести самостоятельно
сношения с русскими, ногаями и т.д. Не удалось примирить тайшей и такому
влиятельному лицу как Зая-Пандита, приезжавшему с этой целью в улусы к
Дайчину и Урлюку. Вражда между Далаем и Урлюком длилась много лет и была
унаследована не только их сыновьями, но и внуками. Так, сын Далая Даян
Омбо сообщал в 1648г. тобольскому воеводе И.И. Салтыкову, что после смерти
отца он «стал на отцовских улусах». Тайша обещал уведомлять воеводу о
намерениях торгоутов совершать набеги на русские пограничные территории,
извещал воеводу о том, что торгоуты «и нам не само други». Со своей стороны
посланцы Дайчина признавали, что у него «со многими тайши рознь». Следует
заметить, что некоторая часть дербетов находились в союзе с торгоутами
и кочевала вместе с ними.
О столкновениях торгоутов с «дальними» калмыками, т.е.
с правителями Джунгарского ханства, часто упоминают русские источники.
В одну из своих поездок на богомолье в Тибет Дайчин на обратном пути летом
1645г. подвергся в Джунгарии налету, во время которого была побита свита
Дайчина и взята в плен его жена. В отместку сын Дайчина и другие его родственники
послали против ойратов Джунгарии свои войска. В 1660г. брат Дайчина Лаузан
пал в сражении с джунгарами. В 1662г. Дайчин и Мончак предприняли поход
против Джунгарского ханства. В 1664г. в Москве стало известно, что Мончак
ходил войной на дербетских тайшей, оставшихся в Джунгарии, и нанес им
поражение. Один из дербетских тайшей был убит. В 60-х годах Мончак вновь
вел войну с Джунгарией.
У торгоутов на протяжении долгих лет существовали неприязненные
отношения между Дайчином и его братом Лаузаном, переходившие порой в открытую
войну. Кроме усобиц чисто династического порядка вражда Дайчина и Лаузана
имела и другие причины. Лаузан, занимая непримиримую позицию по отношению
к Русскому государству, часто совершал набеги на русских подданных, против
чего восставал более осторожный Дайчин. В 1650г. послы Дайчина отказались
дать шерть за Лаузана, так как Лаузан «з братом своим з Дайчином не в
совете и ни в чем его не слушает». Мончак в 1654г. подтверждал, что Лаузан
ни Дайчина, ни его «не слушает». По сведениям очевидцев, в 1657г. Дайчин
и Лаузан «не в миру».
В 1662—1664 гг. возникли разногласия между Дайчином-тайшой
и его сыном Мончаком. Поводом послужила отдача Мончаком своего племянника
Ялбы-тайши в Астрахань, за то что тот нарушил шерть на верность Русскому
государству, данную Мончаком в 1661г. Кроме того, Дайчин в эти годы попустительствовал
своим подданным, когда они совершали налеты на ногаев, башкир. Мончак
же придерживался по отношению к русскому правительству более последовательной
миролюбивой политики.
Добровольное вхождение в состав Русского государства
содействовало тому, что в среде торгоутов и дербетов, обосновавшихся в
астраханских степях, стали постепенно ослабевать усобицы между феодалами.
Вместе с тем тайши не порывали полностью связей и с усиливавшимся Джунгарским
государством. Но эти связи не следует переоценивать. Тайши понимали, что
от этого государства калмыкам не приходилось ожидать помощи. Вхождение
же в состав Русского государства и укрепление связей с русским народом
открывали перед ними более благоприятные перспективы развития.
Со своими соседями калмыки стремились в первую очередь
установить торговые связи. Хивинский посол Шейх-Баба рассказывал в Астрахани
в ноябре 1646г., что «к юргенскому де царю (т.е. к хивинскому хану.—Ред.)
калмыцкие тайши присылают послов своих по часту, для того, чтоб юргенские
люди были с ними в миру и ездили б к ним в улусы, а их бы калмыцкие люди
по тому ж ездили к ним для торгу повольно». Летом 1635г. из Бухары прибыли
посланцы к Дайчину-тайше с предложением открыть торги. Кроме Хивы и Бухары
калмыки имели связи с Балхом.
Вместе с тем калмыцкие тайши пытались (и небезуспешно)
взять под свой контроль торговые пути между Русским государством и Средней
Азией. Иногда они совершали набеги на купеческие караваны, двигавшиеся
по этому пути.
Очень мало сведений сохранилось о взаимоотношениях калмыков
с туркменами. Известно только, что наиболее тесные связи установились
у них с туркменами — чабдурцами.
В 50-х годах XVII в. калмыки установили дружественные
связи с Ираном. В 1656г. к Дайчину, Мончаку и другим тайшам шах Ирана
присылал своих послов с подарками и торговыми людьми. В 1658г. в калмыцких
улусах снова были послы и торговые люди из Ирана. Тайши в свою очередь
направляли от себя посланцев в Иран.
Поселение калмыков на Волге открыло для них путь на
Северный Кавказ и в Приазовье. Это вызывало серьезное беспокойство Крымского
ханства. Что подобное беспокойство не было лишено основания, показали
события 40—50-х годов. Еще в 1638г. донские казаки хотели заключить союз
с калмыками для защиты Азова против турок и крымцев. Последующие по ходы
калмыков во владения Крымского ханства привели к тому, что во время одного
из них оказался осажденным Азов, часть улусов ногайцев и крымских татар
была вынуждена отойти в глубинные районы Крыма. Крымский хан ревниво следил
за укреплением связей калмыков с Россией в 50-х годах. Крымская дипломатия
предпринимала энергичные меры к привлечению калмыков на свою сторону.
Крымские послы стали частыми гостями в улусах калмыцких тайшей. Так, зимой
1656г. посланцы от хана привезли тайше Дайчину письмо, в котором он предлагал
калмыкам союз и дружбу. Зимой 1657г. послы из Крыма снова посетили улусы
Дайчина и Мончака. Посланцы из Уфы летом 1658г. проведали в улусах Дайчина
о том, что «были де у Дайчина-тайши крымского царя послы и условились
промеж собою и шертовали, что крымскому царю воевать русские городы и
уезды с ево сторону, а ему Дайчину-тайше, з братьями и с племянниками
и с своими воинскими людьми воевать Казанской и Уфимской уезды... А крымским
да послам дал Дайчин на подводы под ратных людей 1000 лошадей». В 1658—1659
гг. крымский хан прислал к тайшам новых послов с богатыми подарками. Он
призывал калмыков к совместным походам против Русского государства, прельщая
тайшей в случае удачи уступкой калмыкам русских городов Казани и Астрахани.
Хан обещал выдавать тайшам жалованье по 40 тыс. рублей в год. В 1661г.
русский посол И. С. Горохов видел в улусах тайшей посланцев из Крыма,
призывавших калмыков выступить против Русского государства.
В этих условиях вполне понятными становятся стремления
русского правительства помешать сношениям Калмыков с крымским ханом. Послам,
отправлявшимся из Астрахани и Уфы к калмыцким тайшам, давались указания
проведать о том, нет ли у калмыков «ссылки» с крымским ханом, требовать
выдачи «листов» от хана, присылки послов хана в Астрахань и т.д.
Калмыки сделали свой выбор, и крымско-турецкие притязания потерпели неудачу.
В 1658—1660 гг. калмыки совершали военные походы против Крыма, выступая
в качестве подданных России в контакте с русскими войсками и казаками.
|