продолжение . . .

Наркомат рыбной промышленности СССР настаивал на переводе калмыков-спецпереселенцев для использования на своих рыбопромыслах. Обком партии и СНК Якутской АССР возражали. Разрешением спора занялся НКВД СССР.

Тогда же, в июле 1944 г., часть спецпереселенцев-калмыков (1000 семей) была переправлена из Красноярского края и Омской области также в Якутскую АССР и Иркутскую область. Их предполагалось использовать в рыбной промышленности. В Якутской АССР калмыки были заняты на слюдяной фабрике. 23 спецпереселенца-калмыка выполняли норму выработки на 180 процентов.

Процесс выселения калмыцкого народа завершился на заключительном этапе Великой Отечественной войны. В районы спецпоселения были отправлены несколько тысяч воинов из армии. Из 156843 возвратившихся в 1944-1945 гг. с фронта спецпереселенцев (5943 офицера, 20209 сержантов, 130691 чел. рядового состава) калмыков в начале демобилизации было 4105, из них: 57 офицеров, 459 сержантов, 3559 чел. рядового состава. Затем численность демобилизованных калмыков возросла: возвратившихся офицеров насчитывалось 383, сержантов — 1118, рядового состава — 4633, а всего — 6154 военнослужащих.

Однако это не противоречит тому факту, что некоторые из представителей депортированных народов продолжали служить в Красной Армии. Многие из них обращались с ходатайством об освобождении их родных из спецпоселений. По этому поводу докладывалось неоднократно Л.Берии. Приведем один из документов:

Наркому внутренних дел Союза ССР
Генеральному комиссару госбезопасности
тов. Берии Л.П.

В НКВД СССР поступает значительное количество заявлений от офицеров и бойцов Красной Армии, являющихся по национальности калмыками, карачаевцами, балкарцами, чеченцами, ингушами и крымскими татарами, греками, армянами и болгарами, которые ходатайствуют об освобождении из спецпоселения своих родственников-спецпереселенцев с Северного Кавказа, из Крыма и бывшей Калмыцкой АССР.

При рассмотрении этих заявлений считали бы целесообразным: устанавливать через командование части, будет ли заявитель оставлен на службе в Красной Армии, в случае оставления заявителя на службе в Красной Армии и при отсутствии компрометирующих материалов на его родственников-спецпереселенцев (жену, детей, родителей, несовершеннолетних братьев и сестер) освобождать последних из спецпоселения, в персональном порядке, без права их возвращения на Северный Кавказ, в Крым и на территорию бывшей Калмыцкой АССР.

Просим Ваших указаний.

Чернышов. Кузнецов.

На документе имеется виза Л.Берии: "Переговорите со мной. Л.Берия. 31.Х.1944 г." Ниже: "тов. Кузнецову, т. Берия согласен, но не применять широкой практики, исключительно индивидуально подходить по заключению ОСП НКВД СССР. В. Чернышов. З.ХI.".

Д.Кугультинов, демобилизованный из Красной Армии, попал в состав контингента спецпоселенцев. Он пишет: "Так я оказался в Новосибирске. С нами, офицерами-политработниками, поступили благородно, сказали: выбирайте район поселения калмыков и езжайте туда. Я выбрал Алтайский край... получил работу в Бийском автомобильном техникуме" (Кугультинов Д. От правды я не отрекался//Огонек. 1988, № 35; Комсомолец Калмыкии. 1988. 3 сентября).

Ш.Ч. Цебеков (боец 36-й стрелковой бригады Волховского фронта) вспоминал: "А уже через месяц (в марте 1944 г. — Н.Б.) по Указу Президиума Верховного Совета СССР я, как и все калмыки, был снят с фронта и направлен в тыл — в Широковский лагерь НКВД СССР (бывшая Молотовская область). Мы строили на Урале электростанцию. Меня, как и многих наших земляков, не переставала терзать мысль: "За что? Вечерами саднило сердце и было нестерпимо больно. Но гораздо сильнее боли физической я ощущал боль моральную" (Комсомолец Калмыкии. 1989.18 февраля).

Об этих днях с воспоминаниями. "Есть на Урале река Косьва" выступил на страницах "Советской Калмыкии" (1989, 3 сентября) и ветеран Великой Отечественной войны, член Союза журналистов СССР, заслуженный работник культуры РСФСР Ярослав Сайкович Джамбинов. В годы войны Джамбинов был сержантом 248 стрелковой дивизии 28-й армии. В январе 1944 г. он был демобилизован в группе других калмыков в г. Мелитополь (Украинская ССР). В городе были собраны с других армейских соединений 4-го Украинского фронта несколько сотен калмыков. Эшелон с калмыками через несколько дней прибыл в Кунгур. После краткосрочного отдыха все прибывшие калмыки были переправлены на станцию Половинка, а далее на Широкстрой, а точнее на строительство Широковской ГЭС. После Джамбинов был переселен в совхоз "Первомайский" Майского района Красноярского края. В совхозе он застал 59 семей калмыков, выселенных из Юстинского района Калмыцкой АССР.

Тяжело протекала жизнь бывшего солдата Красной Армии "спецпоселенца" в новых местах проживания. Он пишет: "За самовольную отлучку из места проживания виновный на основании постановления, подписанного Молотовым и Чадаевым, мог быть наказан длительным сроком тюремного заключения. Унизительной процедурой для нас была ежемесячная регистрация в комендатуре... Особенно... было... горько на душе являться на регистрацию 5 декабря в день "Сталинской конституции" [Джамбинов Я.С. Указ. Соч.]. Я. Джамбинов долгие годы, проявляя терпение ко всяким издевательствам, работал учителем.

Летом 1944 г. большая группа калмыков, служивших ранее на Южном и в соединениях 3-го и 4-го Украинских фронтов, после сбора в Москве была также направлена в г. Чкалов Южно-Уральского военного округа, оттуда в Башкирскую АССР. Только в строительном батальоне в Молотове состояли 7 тыс. калмыков "снятых с фронта". В их числе был майор медицинской службы У.А.Алексеев, награжденный орденом Красной Звезды, медалью "За отвагу", а также майор Турлаков, капитан Шалхаков, лейтенанты А.Д. Баджугинов, З.Э. Абушинов.

На новом этапе переселения были депортированы все калмыки из Москвы и других городов. Под эту статью подпадали, в частности, заместитель директора библиотеки им. М. Горького М.Н. Архаков, инженер управления НКПС С.М. Джимбинов, журналист, сотрудник ТАСС Б.О. Джимбинов, депутат Верховного Совета СССР, председатель Верховного суда Калмыцкой АССР, затем работник Верховного суда РСФСР, бывший председатель Верховного Совета КАССР, депутат Верховного Совета РСФСР Д.П. Пюрвеев, заявивший, что переселение калмыков — результат "бездушности бывшего руководства КАССР". Всего было депортировано из Москвы 8 калмыков, а с ними заодно 3 карачаевца, по одному чеченцу и ингушу. Выселялись из районов Северного Кавказа калмыки, известные под названием "терские". В других уголках необъятной по территории Страны Советов жившие по одиночке, отдельными семьями калмыки ждали своей участи. Весть о горькой доле народа, к которому они принадлежали по крови, языку, в 1944 году уже была им известна благодаря народному слуху, который подобно беспроволочному телеграфу молниеносно распространился через препоны официальной секретности. Стремясь скрыться, осознавая собственную беспомощность при всей безвиновности, некоторые меняли свою национальность, но большинство продолжало молча нести на себе печать заклейменного народа и вздрагивать каждый раз при неожиданном стуке в дверь, появлении незнакомого лица и вопроса о национальной принадлежности при заполнении личных документов.

По документальным данным на учете в 1950 г. среди переселенцев-калмыков числилось 77943. По данным на 1953 г., калмыков, переселенных в конце 1943 г., насчитывалось 79376 чел. (35458 — детей до 16 лет). Из общего количества проживали в Казахской ССР 2423 (1700 детей) чел., в Алтайском крае - 18168 (11818 детей) чел., в Красноярском крае 15912 (10974) чел., в Новосибирской области - 17029 (11327 детей) чел., Сахалинской области - 2265 (1220 детей) в Тюменской - 10135 (6797 детей) чел., в Омской области - 9586 (6439 детей) чел.. В других районах численность калмыков-переселенцев была незначительной и составляла от 10 до 50 чел. Значительная часть из спецпоселенцев проживала в непригодных к жилью условиях. Начальник УНКВД по Новосибирской области Ф.П.Петровский и начальник ОСП Г.Жуков докладывали министру внутренних дел СССР С.Н.Круглову, что "местные партийные и хозяйственные органы не занимаются трудоустройством калмыков, считая, что это дело органов НКВД".

Поступали и запросы на дешевую производительную силу из других областей. Так, секретарь Молотовского областного комитета РКП(б) Хмулевский в телеграмме на имя Л.Берии высказывал готовность о приеме 40 тыс. спецпоселенцев-калмыков.

Начиная с 1945 г. направлялись на Восток и отдельные группы калмыков, находившиеся в лагерях восточноевропейской территории СССР. Для отдельных из них местом жительства был определен пос. Муйнак на Аральском море в Кара-Калпакской АССР.

Сюда же прибыли на поселение и 185 семей (538 чел.), депортированных ранее в Аральский район Казахской ССР. В рыбной промышленности были трудоустроены 195 чел., всего работали 249 калмыков, включая и подростков (детей до 16 лет было 206 чел.). Как отмечал в письме В.В. Чернышову заместитель министра внутренних дел Узбекской ССР Г.С. Завгородний, "калмыки-спецпоселенцы проживали в антисанитарных условиях, при отсутствии обуви, постельных принадлежностей, приусадебных участков и т.д.".

Всего на апрель 1945 г. в Алтайском и Красноярском краях, Кзыл-Ординской, Новосибирской, Омской, Свердловской, Томской и Тюменской областях было 82397 (28688 семей) калмыков, из них детей до 16 лет - 39951.

Многие из калмыков, депортированных на Восток, не смогли перенести лишений и тягот переезда, голод. Одно за другим поступали сообщения с мест о высокой смертности калмыков-переселенцев, как в пути следования, так и в районах поселения. Ф. Надь (житель станции Исилькуль Омской области) о прибытии в начале 1944 г. очередного эшелона с калмыками писал: "И вот открылись двери вагона: там стояли люди, притопывая ногами от холода. Один из солдат влез в вагон и стал выталкивать людей. Высаженных завели в помещение вокзала, но я видел, что на полу вагона остались лежать мертвые" (Надь Ф. Помнит земля сибирская... //Комсомолец Калмыкии 1988. 13 августа).

Поступавшие в центр сведения о смертности спецпоселенцев рассматривались в обязательном порядке органами НКВД СССР. Познакомившись со сводкой, заместитель наркома внутренних дел СССР В.В. Чернышов обратил внимание наркома здравоохранения СССР Г.А. Митерева на ненормальное медицинское обслуживание. Итог этого обслуживания оказался весьма печальным. Так, по пути следования в эшелоне № 393 умерших оказалось 76 чел., № 394 - 48 чел., № 428 - 22 чел., № 412 - 31 чел., № 398 - 57 человек. При транспортировке калмыков в Омскую область умерли в пути следования 312 чел. и в ходе устройства на жительство дополнительно 83 человека.

Из прибывших калмыков в Свердловскую область смертность составляла 20,5%, Тюменскую - 18,9%, в Новосибирскую область - 0,4%. Общее число умерших калмыков из приехавших в Красноярский край составило 826 чел. Если на первый квартал 1944 г. из 81294 калмыков умерли 4205 (4,9%), то на первый квартал 1945 г. из значившихся 80905 калмыков умершие составили 1288 чел. (1,5%), а в первом квартале 1946 г. из 79487 чел. - 566 чел. (0,7%). На апрель 1946 г. из всех переселявшихся калмыков умерли 14343 человека. Число умерших калмыков с 1945 по 1950 г. составило 15206 чел., родившихся - 7843 чел.

От туберкулеза и легочно-простудных заболеваний умершие в 1946 г. составили 61,5%. Известно также, что с момента переселения и до июня 1949 г. среди спецпоселенцев-калмыков в Казахской ССР умерших было 405 человек.

Рождаемость среди калмыков была чрезвычайно низкой. Так, в Новосибирской области родилось у калмыков 297 детей, т.е. в 9 раз меньше, чем умерло. По данным спецотдел;) МВД СССР, на учете в 1950 г. калмыков-спецпереселенцев числилось 77943. Число родившихся на спецпереселении за период с 1 января 1945 г. по 31 декабря 1950 г., а также количество детей, достигших 16-летнего возраста, составило: родилось 7843 чел., умерло 15206 чел., детей, достигших 16 лет, 7728 человек.

Хотя и с большими трудностями, однако, всё-таки решались проблемы трудоустройства как взрослого калмыцкого населения, так и детей. Значительная часть спецпоселенцев-калмыков была занята в колхозах, в том числе рыболовецких, а также в совхозах.

Спецпоселенцы-калмыки трудились в промышленности (незначительное число) и в основном на лесозаготовках. По данным Управления НКВД по Алтайскому краю из 16026 калмыков работали в колхозах 2208 чел., в совхозах — 792 чел., на лесоразработках — 2681 чел; в Омской области были заняты в колхозах 12677 чел. Как сообщалось в сводке Управления НКВД по Омской области, только в колхозы, подведомственные Синицкому сельскому Совету, вступили 29 семей (112 чел.), в Ново-Заимском районе — 623 человека. Занятые в совхозах области составляли 3308 чел., на промышленных предприятиях — 1229 человек. В Красноярском крае удалось трудоустроить в различных сферах 10497 чел. Среди переселяемых в край было 1075 рыбаков, 12 комбайнеров, 76 трактористов, 194 учителя, 11 агрономов, 12 мотористов, 8 врачей и представители других специальностей. В Свердловской области, по сообщению начальника УНКВД Князева, из 921 калмыка были трудоустроены 330 чел., т.е. все трудоспособные.

В Новосибирской области на начало марта 1944 г. из 16463 калмыков в 15 районах в сельхозартелях были трудоустроены 3079 семей (10667 чел.), в совхозах — 112 семей (547 чел.), на строительстве аэродрома — 170 чел.. Заместитель Управления НКВД Новосибирской области Корнильев в одной из очередных сводок в НКВД СССР сообщал, что около 120 калмыков-спецпоселенцев были заняты и непосредственно в самой системе органов НКВД районного масштаба.

Особо выделялось занятие калмыков рыболовством на промышленной основе. Более 3000 семей рыбаков были расселены в рыбопромышленных районах. В Красноярском Рыбтресте — 2100 семей и Таймырском — 900 семей. В Омской области для работы на предприятиях рыбной промышленности и в рыболовецких колхозах удалось трудоустроить 4700 калмыцких семей, в которых насчитывалось 14174 чел. В мае-июне 1944 г. 2878 семей (8597 чел.) были направлены в районы Ханты-Мансийского, Ямало-Ненецкого и Тобольского округов также для работы в рыбной промышленности. В 1944 г. в Ханты-Мансийском округе в Госрыбтресте были заняты 1174 семьи, в рыболовецких колхозах — 502 семьи. Еще 110 семей удалось трудоустроить в других организациях округа. Предполагалось направить калмыков-спецпереселенцев на предприятия рыбной промышленности в Нарымский округ Новосибирской области. Однако округ уже оказался "занятым" спецпереселенцами-немцами. Учитывая перенасыщенность округа рабочей силой, трудные жилищные условия, заместитель наркома внутренних дел СССР В.В. Чернышов в своей пояснительной записке на имя А.И. Микояна о расселении калмыков предложил "не посылать (в Нарымский округ — Н.Б.) 5000 калмыков". Пожелание было учтено.
Районные органы НКВД, в ведении которых находились спецпереселенцы, допускали нарушения по использованию трудовых ресурсов. Не имея на то разрешений, перебрасывали спецпоселенцев на другие участки работы. Так, Туруханское районное отделение НКВД направило всех калмыков (были поселены в районе (1860 чел.), занятых на предприятиях рыбной промышленности, на сельхозработы. Наркому рыбной промышленности А.А. Ишкову пришлось обратиться в НКВД СССР. После чего были даны указания В.В. Чернышова "прекратить мобилизации спецпереселенцев, ранее мобилизованных вернуть на работу в рыбную промышленность".

Здесь, как и повсюду, спецпоселенцы нуждались в существенном улучшении бытовых условий, обеспечении продовольствием, обувью и спецодеждой. Не случайно 12 марта 1944 г. В.В. Чернышов, докладывая А.И. Микояну (СНК СССР) и наркому рыбной промышленности Ишкову о трудоустройстве калмыков, вынужден был констатировать о неудовлетворительных жилищно-бытовых условиях переселенцев, работающих на предприятиях рыбной промышленности. И в этом же докладе следовала просьба "принять меры к подготовке приема новых контингентов спецпоселенцев-калмыков" в соответствии с решением Государственного Комитета Обороны от 18 января 1944 г.

Решение последовательно проводилось в жизнь. 29 июля 1944 г. распоряжением СНК СССР от 25 июля из-за плохого обеспечения жильем, продовольствием 700 семей калмыков были переброшены в Иркутскую область для работы на слюдяных предприятиях Нарком-промстройматериалов СССР, но и там жилья не оказалось. Поэтому семьи калмыков пришлось в августе 1944 г. направить для работы на Канский и Красноярский гидролизные заводы Главлеспрома.

Многие калмыки и особенно отозванные из рядов Красной Армии по-прежнему были сконцентрированы в Молотовской обл., где с другими спецпоселенцами строили Широковскую ГЭС.

Проблема трудоустройства спецпоселенцев-калмыков долгое время оставалась в числе трудно поддающихся разрешению, даже для руководства НКВД. Начальник Управления НКВД по Красноярскому краю И.П. Семенов в своем докладе в НКВД СССР ещё 8 марта 1944 г. подчеркивал: "В большинстве районов трудовое использование спецпоселенцев-калмыков ещё далеко не удовлетворительное. Большая часть трудоспособного контингента до сих пор не трудоустроена. Руководители хозяйственных организаций отказываются принимать спецпоселенцев. Так, например, в Советском районе из 286 трудоспособных были трудоустроены только 188 чел., в Саралинском из 229 чел. — 149 и т.д.".

Такое положение не могло не вызвать озабоченности даже в офисе Берии. 6 апреля 1944 г. была направлена телеграмма председателю Красноярского краевого Совета Е.П. Колушинскому с строгим предписанием "принять меры к быстрейшему трудовому устройству спецпоселенцев-калмыков".

Разумеется, создавалось впечатление, что меры как будто бы были приняты, но и в это трудно было поверить, хотя уже через четыре дня заместитель начальника Управления НКВД по Красноярскому краю Калмыков сообщал начальнику Отдела спецпоселений НКВД СССР М. Кузнецову: "Трудовое и хозяйственное устройство спецпоселенцев-калмыков в Красноярском крае рассмотрено, за последнее время несколько улучшилось за счет сокращения неработающих и вступления в колхозы в 11 районах края".

Были предприняты отдельные меры по оказанию помощи переселенцам. В Красноярском крае в 1944 г. в счёт поступившего в государственный фонд скота и других продуктов и средств производства упраздненной Калмыцкой АССР им было выдано муки 535 т, крупы 160 т, картофеля 535 т. Для обустройства жилья направленных в распоряжение Наркомлеса СССР на предприятия края 3000 калмыков были выделены 3 тыс. куб. м. круглого леса из ресурсов "Краслеса". Постановлением Совета Народных Комиссаров от 29 мая 1944 г. крайисполкому отпускались 5702 головы крупного рогатого скота для бесплатного распределения среди спецпереселенцев-калмыков, а также 459 т зерна. Одновременно было дано указание "спецпоселенцев-калмыков из хозяйственных организаций совхозов и колхозов, в которых им не созданы надлежащие жилищно-бытовые условия и не приняты меры по подготовке жилищных условий к зиме, срочно снимать и передать для трудоиспользования заводу № 33 Газпрома в г. Абакане, и по возможности принять до 500 семей".

Данное распоряжение, как и другие, реализовывалось на основе приказа НКВД СССР № 1-21989. Спецпереселенцы из Лебяжинского, Ключевского зимсовхозов Ново-Игаошского района, Партизанского леспромхоза, Больше-Вилистского Партизанского района, Тюхетхского и Советского леспромхозов Советского района, из Ачинского свиноплемсовхоза были переданы в ведение Газпрома в г. Абакане.

Всего по данным доклада начальника Отдела спецпоселений НКВД СССР С.Н.Круглова, на промышленных предприятиях и стройках на март 1946 г. были заняты 14116 семей (38890 чел.), в колхозах - 10512 семей (31637 чел), в совхозах - 4337 семей (11170 чел.) калмыков. Из 10512 семей, проживавших в колхозах, уступили членами в сельхозартели 10378 семей (98,8%).

Тяжелые жилищно-бытовые условия, жесткий режим, усиленные формы надзора - все это имело широкое распространение.

Л. Сухаринова — преподаватель одной из Усть-Абаканских школ - в своих воспоминаниях писала: "Учить мне пришлось в основном детей спецпереселенцев: немцев, прибалтийцев, западных украинцев и белорусов. Самым унизительным было ходить ежемесячно отмечаться в комендатуру" (Сухаринова Л.У. Судьба моя "счастливая" //Комсомолец Калмыкии. Элиста. 1989. 6 апреля).