Бембеев Е.В. Графо-фонетическое освоение русских заимствований в памятнике старокалмыцкой письменности «Хождение в Тибетскую страну малодербетского Бааза-бакши» // Монголоведение №3. Сборник научных трудов. – Элиста: АПП "Джангар", 2004. Стр. 65-69.
Вопросы, отзывы и замечания направляйте на baaza@newmail.ru

В новых исторических условиях, калмыцкий язык функционировал в иноэтническом и иноязычном, преимущественно русскоязычном и тюркоязычном окружении, что не могло не отразиться на его дальнейшем развитии. Первоначально, новые слова проникали устным путем, а затем постепенно, подвергаясь фонетическим законам калмыцкого языка, оформлялись письменно.

В исследуемом памятнике старокалмыцкой письменности 19-го века «Хождение в Тибетскую страну малодербетского Бааза-бакши» встречается большое количество заимствованной лексики из русского языка. Более того, как справедливо отметил профессор А.М.Позднеев в предисловии к переводу текста, «в речь астраханских калмыков в настоящую пору привзошло уже не мало русских слов и это не только для выражения чуждых, привнесенных в калмыцкую жизнь, новых, европейских понятий (магазинка, фонарь….), но и для выражения таких имен и понятий, в которых употребленные русские слова, по-видимому, всецело могли быть обозначены соответствующими калмыцкими»¹. Это говорит о поступательном характере влияния русского языка в процессе формирования русско-калмыцких отношений.

Заимствования из русского языка, можно разделить на нарицательные и имена собственные.

Лексика, включающая имена собственные, представлена большим количеством топонимов, например:

1. название городов и других населенных пунктов:

Bayariski «Баярск», Berqaniya Musa:bai «Верхняя Мусовая», Caricin «Царицин», Irķudski «Иркутск», Kirimaski «Крымск», Perem «Пермь», Piter «Петербург», Rostoba:r «через Ростов», Saratob «Саратов», Sali:ngki «Солянка» (ставка князя Тундутова), Sagsuun «Сарепта», Surγudtu «в Сургуте», Toboliski «Тобольск», Tomiski «Томск», Troyicaķasabsķa «Троицкосавская», Tümen «Тюмень», Ķala:či-du «в Калач, в Калаче», Ķarasnoyar «Красноярск», Ķongstangtin-nopul «Константинополь», Odisa «Одесса», Yeķatiring-buurķa «Екатерингбург», Suyece «Суэц», Ķolomba «Коломбо» (столица Шри-Ланки).

2. название стран:

Turkayin «Турция, турецкий», Singga-po:r «Сингапур», Agilcan «Англия, английский», Yebropayin «Европа, европейский».

3. названия рек и озер:

Bayikal «оз. Байкал», Ķamiyin «род. п. от р. Кама», O:b «р. Обь», Tura: «р. Тура».

Нарицательная лексика состоит из следующих групп:

1. термины социально-административного устройства:

ķonsul «консул», kübcayin «род. п. от купец», giniral «генерал», gübirnatar «губернатор», aristangta «арестанты», tamožin «таможня», tarangsaportayin ķangtortu «транспортная контора», taragta «тракт», pošlini «пошлина», pošitu «почта», nomirtu «гостиничный номер», istancan «род. п. от станция», bazar «базар», baķažidu «в багаж», ķo:rod «город», ķoberni «губерня», dosķaduni «на доске», pateriyin ger «гостиница» (досл. квартирный дом).

2. Обиходно-бытовая и прочая лексика:

arsim «аршин», beredangki «берданка», cas «часы», kirepiči «кирпич», kirilece «крыльцо», magizingki «магазинка» (многозарядное ружье), patolog «потолок», paraqod «пароход», piristan «пристань», par «пара», parči «парча», peš «печка», pirboza:r «поровозом», pistul «пистолет» и др.

Графо-фонетическое оформление заимствований.

Освоение заимствованных слов и адаптация термина происходит не сразу, а в течение некоторого промежутка времени. Вступая в лексическую систему заимствующего языка, иноязычное слово постепенно приспосабливается к его нормам. Процесс передачи нового слова фонетическими и графическими средствами заимствующего языка – один из первых этапов освоения заимствованного слова, так как сохранение иноязычной графемной оболочки является основной преградой для фонетической передачи слова средствами заимствующего языка и для соотнесения его с соответствующими грамматическими категориями.

Калмыцкий и русский языки имеют большие различия между собой, так как относятся к разным языковым семьям. Это выражается в разном составе фонем, различном произношении близких звуков, в наличии специфических звуковых закономерностей, действующих в обоих языках. Одна из характерных особенностей калмыцкого языка – это закон гармонии гласных, или сингармонизм.

Фонетическая система калмыцкого языка характеризовалась отсутствием в исконных словах фонем [p], [v], [f], анлаутного [r]. Поэтому эти звуки встречаются в основном в заимствованных словах или на их место подставляются привычные для артикуляции звуки. Процесс субституции является основным законом, сопровождающим вхождение заимствованного слова в калмыцкий язык. Графическое оформление новых звуков происходило посредством графем-галиков или с помощью знаков, обозначающие близкие по звучанию фонемы заимствующего языка.

Графема-галик «пяф» передает смычный звук [p]. Встречается в анлаутной и инлаутной позициях заимствованных слов: paraqod «пароход», patiriyin «квартира», pistul «пистолет», panar «фонарь», kirepiči «кирпич», yebropayin «Европа, европейский», ķo:rod «город».
Усвоенные иноязычные слова подчиняются закону сингармонизма, который свойственен практически всем монгольским языкам. Академик Б.Я.Владимирцов писал: «Усвоенные заимствованные слова в халхаском видоизменяются согласно закону сингармонизма, причем они перестраиваются сообразно гласному первого слога, приблизительно похожему на первый гласный иноязычного слова»2. Например: Troyicaķasabsķa «Троицкосавская», yaķa:r «якорь».

Ударные гласные первых слогов заимствованных слов осваивались как долгие, непервых слогов как полудолгие и ясные: za:liyin «род. п. от зал», O:b «р. Обь», ķo:rod «город».

Появление протетического гласного в местах скопления согласных, вызванное необходимостью облегчения произношения: kire piči «кирпич», istancan «род. п. от станция», taragta «тракт», usutul «стул».

В написании заимствованных слов наблюдается целый ряд варьирований. Это объясняется тем, что иноязычные слова, поступая в общенародное употребление, имеют варианты произношения. «При этом, - по словам С.В. Гринева, - в основе одних вариантов лежит звуковой образ языка-источника, т.е. имитация иностранного произношения с помощью звуков родного языка, другие варианты основываются на стремлении читать иноязычное слово по правилам родной орфографии»³. Например: ustul / usutul «стул», piristan / piristen «пристань».

Таким образом, приведенные выше примеры графо-фонетического освоения заимствованных слов позволяют заключить, что русскоязычные термины, нашедшие отражение на страницах исследуемого памятника письменности, подверглись серьезным изменениям в соответствии со звуковой системой заимствующего калмыцкого языка.

Литература

1. Позднеев А.М. Хождение в тибетскую страну малодеребетского Бааза-бакши. Калмыцкий текст с переводом и примечаниями. СПб., 1897, с. XVII.
2. Владимирцов Б.Я. Сравнительная грамматика монгольского письменного языка и халхаского наречия. Введение и фонетика. 2-е изд., М., 1989. с. 136.
3. Гринев С.В. Введение в терминологическую лексикографию. – М., 1987. с. 121.

Список использованной литературы

1. Владимирцов Б.Я. Сравнительная грамматика монгольского письменного языка и халхаского наречия. Введение и фонетика. 2-е изд. - М.: Наука. Главная редакция восточной литературы, 1989. – 449 с.
2. Гринев С.В. Введение в терминологическую лексикографию. – М., 1987.
3. Павлов Д.А. Вопросы истории и строя калмыцкого литературного языка. 2-е изд. – Элиста, 2000. – 285 с.
4. Сказание о хождении в Тибетскую страну малодербетского Бааза-бакши. Калмыцкий текст, с переводом и примечаниями, составленными А. Позднеевым. – СПб., 1897.