1 - Серая гора чем выше, тем скользче. 2- Быстролетного беркута крылья. 3 - Клык мерина. 4 - Лоб несгибаемого смуглого богатыря. 5 - Красная река Урумбли. 6 - Серебряное седло, похожее на наковальню. 7 - Седалище женщины - мастерицы. 8 -Резец мастерового человека.

 

Издавна среди калмыков бытовала оригинальная традиция: во время праздничного застолья рассказывать об особенностях двадцать пятого (последнего) позвонка овцы. Есть и предание о том, откуда идет эта традиция.

Говорят, что калмыцкая ханша Дада очень интересовалась различными историями, происходившими в старину, сказками, легендами и любила их слушать.

Однажды слуги сказали ханше Даде, что в ее ханстве есть молодой чабан, знающий и умеющий очень искусно рассказывать об особых приметах двадцать пятого позвонка овцы.

«Если его позвать в ханский дворец и попросить рассказать об этих приметах, то он испугается, будет стесняться и не раскроет своего умения полностью»,— подумала ханша. И решила она сама поехать туда, где живет этот мудрый чабан. Переодевшись простой калмычкой, явилась ханша в хотон чабана. Остановилась у самого бедного калмыка, в его дырявой кибитке. Сварила Дада спинную часть бараньей туши, ту, где находится двадцать пятый позвонок — кость с особыми приметами. Пригласила на ужин молодого чабана, положила в большую чашку несколько кусков мяса, среди которых находилась и заветная кость.

Пастух, съев мясо, обнаружил двадцать пятый позвонок, об особенностях которого необходимо было рассказывать. Тщательно очистив его от мяса и просунув в отверстие ребро, он приготовился к повествованию.

Ханша Дада, подавая парню чашку с бульоном, напомнила:

— По закону природы и по народной традиции тому, кто съел мясо с этой кости, положено рассказать о ее особых приметах. Ты, наверное, знаешь эти приметы. Расскажи мне, я никогда не слышала о них.

Парень, окинув ханшу внимательным, изучающим взглядом с головы до ног и с ног до головы, улыбнулся и начал свой рассказ.

— Мясо ты съел
И до сказочной кости добрался,
Гость дорогой,
Так теперь отвечай на вопросы! —
Молвил хозяин-мудрец
Не менее мудрому гостю.
— Кость мы возьмем
И рассмотрим
Все девять отростков...

— Что это
За своеобразный отросток?
— Это гора, И чем выше,
Тем больше скользить с нее будешь,
Это еще и горой называется Серой.

— А почему, если выше,
скользить будешь больше?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Это — гора,
Что зовут Благодатной, Волшебной.

— А почему
Благодатной зовут и Волшебной?
— А потому
Благодатной зовут и Волшебной,
Что, кто зимует
На ветреном склоне,
Вечно живут в изобилии мяса и жира.
Те ж, кто зимует
На той стороне, где нет ветра,
Вечно живут в изобилье молочных продуктов
Масла, кумыса и голубого арьяна...
— О-о! Как гора замечательна эта! Мне б побывать
На Волшебной горе, Благодатной!

— Как же, мой гость,
Называется этот отросток?—
Вновь вопрошает таинственно
Гостя хозяин.
— Это орла золотого двуглавого крылья!

— А почему
Это крылья орла золотого?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Это ж они, быстролетного беркута крылья!

— А почему
Быстролетного беркута крылья?
— А потому,
Что, охотясь,
С утра до полудня
Он облетает горы этой южные склоны,
Северный ж склон
До вечерней росы облетает.
— Великолепная птица!
Словно орел наш степной,—
Заключает хозяин.

— Как же, мой гость,
Называется этот отросток? —
Вновь вопрошает настойчиво
Гостя хозяин.
— Это?
Да это же мерина зуб молодого!

— А почему
Это мерина зуб молодого?
— Ах, я ошибся, ошибся, Меня извините!
Это же клык золотого коня Аранзала!

— А почему
Это именно клык Аранзала?
— Ах, я ошибся, ошибся, Меня извините!
Это такой Аранзал —
Без подпруги оленя догонит,
А без нагрудника и без подхвостника -
Лебедя даже...
— Да? —
Удивился хозяин
Неслыханной мудрости гостя.—
Мне б Аранзала такого!..

— Это же что за отросток? —
Снова упорно
Хозяин-мудрец вопрошает:
Вот, мод, собью
Распремудрого гостя я с толку.
— Это резец
Или мастера-столяра, или
Это твердейший из твердых резец по металлу.

— А почему
Это столяра твердый резец
Иль резец по металлу?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Это же ухо Серой на редкость
Резвой собаки-овчарки!

— А почему
Именно серой собаки-овчарки?
— А потому, что лисе,
Что бежит,
Эта собака не даст увильнуть незаметно,
И потому,
Что пустынного сивого волка
Сразу поймает,
Не дав ему шевельнуться.
— О-о! Ну и ловкая это собака!..

— Ну так, а как же, мой гость дорогой
Называется это?
— Это просторы белоковыльной равнины.

— А почему
Белоковыльной равнины просторы?
— Ах, я ошибся, ошибся, Меня извините!
Это под небом пологие склоны степные.
— А почему
Вдруг пологие склоны степные?
— Десятитысячный гулкий табун
Меринов белых
Отважного тюркского хана
В этих просторах
Пасется привольно и мирно.
— Да,
Та долина
Прекрасна для животноводства!

— Ну вот, а это
Что за отверстие, гость?
— Светлые волны красной реки Урумбли!

— А почему
Называется красной рекой Урумбли? —
Молвил хозяин,
Усы свои гладя угрюмо,
Видно, надеясь еще,
Что он спутает гостя.
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Названо это еще океаном Великим,
Гангом еще называется он,
Бесконечный.

— А почему
Называется именно Гангом?
— Сотни и тысячи тысяч лихих табунов
Самых прекрасных и разных мастей: Рыжих,
Гнедых,
Вороных,
Чалых и золотистых,
С гривами, как жемчуга,
С коралловыми хвостами
Несутся стремительно там
Под лунным пронзительным светом.
Десятки тысяч гуртов
Львиной сверкающей масти,
С бедрами шире аршина,
С рогами почти что в сажень
Пасутся торжественно там
Под солнечным звонким сияньем.
Отары в мильоны овец
С густой белоснежною шерстью,
С огромными курдюками,
Что не охватить и мужчине
Текут там по знойным просторам.
Придут они на водопой
К могучему светлому Гангу —
Копытами не замутят
Его чистейшей воды
И губы свои не замочат...
Так вот он какой,
Океан —
Великий торжественный Ганг!

— А где же находится он?
— На юге,
Далеко-далеко...

— Это же как называется, гость? —
Свой указательный палец на кость положив
И тронув отросток,
Похожий на лоб человека,
Снова спросил удивленный хозяин.
— Лоб это
Смелого, стойкого, как бастион,
Богатыря
Из калмыцких сказаний!
— А почему
Именно лоб богатыря
Из калмыцких сказаний?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Это же лоб богатыря и героя!

— А почему
Именно лоб богатыря и героя?
— А потому
Именно лоб богатыря и героя,
Что десятитысячную орду
Громит, не раздумывая ни минуты.
А потому богатыря и героя,
Что на стотысячную орду
Идет, не оглядываясь ни на мгновенье.
Вот такого героя тот лоб,
Что показал ты,
Хозяин-мудрец!
— О-о! Отважен был этот герой!

— Как же, мой гость, называется это,
Скажи? —
Белую кость позвонка
Пальцами тронул хозяин.
— Серебряное седло,
Похожее на наковальню.

— Ну, так ответь,
Почему
Похожее на наковальню?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Это из золотой Тонкой-тонкой пластины
Сделанное седло.
— Ну, так ответь, Почему
Из тонкой такой пластины?
— Именно потому
Из тонкой такой пластины,
Чтоб легче было поднять,
Гнедого коня седлая.
Еще потому,
Что когда
Такая, как Дада-хатн[1],
Усядется в это седло,
Ей было удобно сидеть,
Скакать по степи без тряски.
— Да,
Это на редкость легкое,
Красивейшее седло!

— А что же вот это тогда?
— А это сяяр[2] самой госпожи Дады-хатн.

— А почему
Самой госпожи Дады-хатн?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Женщины это сяяр домовитой,
На все руки большой мастерицы.
— А почему
Это сяяр женщины и мастерицы?
— Ах, я ошибся, ошибся,
Меня извините!
Это и вправду сяяр женщины-мастерицы,
Хранительницы очага
И трудолюбивой очень.
Умела она до того,
Что темною ночью даже
В иголку вдевает нитку,
Не глядя,
На рукаве
Неповторимый узор
Золотом может вышить,
Из маленьких лоскутков
Красивейшую из одежд
Сшить она тоже может,
А из последа коровы
Вкуснейший обед приготовить.
А соберется рожать — сына рожает только,
А на побывку к родителям едет — верблюда
с собой приводит.
Вот что за женщина это!
— Да, да,
Прекрасна
На редкость женщина эта! —
Хозяин-мудрец чуть не плачет
Пред явною мудростью гостя...

— Простите,
А косточка эта,
Ребро, на котором все время
Вы держите двадцать пятый
Волшебный и сказочно мудрый
Овцы позвонок серебристый,
Имеет названье какое? —
Сказал напоследок хозяин,
Пытаясь чуть-чуть да запутать
Хоть в чем-то Мудрейшего гостя.
— А это могучий сандал.—
Так гость напоследок ответил.
— Но все ж почему вдруг сандал?
— Когда тот сандал был тростинкой,
Зеленой и немощной вовсе,
И был океан весь Великий
Лишь мелкою-мелкою лужей,

В степи
Поднялась среди белых
Звенящих просторов ковыльных
Сосна —
Высока и изящна,—
Так гость все ответы закончил.

С того самого времени этот мудрый рассказ-диалог «Кемялгн» об особых приметах последнего позвонка овцы стал передаваться из поколения в поколение, стал частью устного поэтического творчества калмыцкого народа.

Когда такое состязание в красноречии вели умельцы на свадьбах или на больших праздниках, люди всех возрастов, от мала до велика, слушали их с неослабевающим интересом.

А все потому, как говорят в народе, что эта баранья кость, расположенная за двадцать четвертым позвонком, перед конечной костью, именуемой копчиком, имеет девяносто девять особенностей, имеет девять отростков, или вершин, и называется крепостью Эрдени. Описание свойств каждого отростка звучит, как поэма. Иносказательное содержание этих поэм — изложение сокровенной мечты калмыцкого трудового народа достичь счастливой страны Бумбы. И люди слушали знатоков «Кемялгн» с большим наслаждением и восторгом.

Для проверки знаний и умений приехавших издалека уважаемых гостей или сватов им во время подачи мясного блюда незаметно подкладывали в чашки «кость с особыми приметами». Если тот, кому попадала такая кость, не мог рассказать об особых ее приметах, то до еды он не дотрагивался, этим самым давая понять, что не знает народной мудрости, раскрывающей отличительные признаки позвонка.

Когда приезжают сватать девушку, то главному свату обязательно подают «кость с особыми приметами», якобы случайно подкладывая ее вместе с другими кусками мяса в чашку, независимо от того, знает он или не знает тонкую игру-диалог. Когда главный сват съедает мясо, человек, руководящий угощением гостей, спрашивает его:

— Вы, уважаемый сват, съели мясо с этой кости. А что это за кость и какие она имеет особенности, сможете ли нам рассказать?

— Да, смогу,— отвечает главный сват. И, приготовившись к рассказу, продолжает:— Задавайте вопросы.

Один человек со стороны девушки задает вопросы, последовательно указывая на выступы кости. Он сидит рядом с гостем. Он тоже знаток этой мудрости.

Сказитель должен в той же последовательности, с самого начала, с подъемом и выразительной интонацией объяснить особенности, значение каждого выступа кости, ни разу не ошибаясь. Тогда все присутствующие с большим восторгом выражают свое одобрение, говорят традиционные благопожелания:

Чтобы гости все и хозяева
Жили в масле и молоке.
Дружбу сколько б ни мыть — несмываема,
Сколько ни резать ее — нескончаема,
Сколько б ни бить ее, а она несбиваема,
Вот такие друзья мы навек!

— Люди из тех мест, куда выходит замуж наша дочь, оказывается, мудрые, с красивой речью, талантливые, жизнерадостные!— замечает сторона девушки и преподносит подарки.

Пир-праздник продолжается с еще большим подъемом до самого утра.

Вот какой популярностью пользовался среди калмыцкого народа этот вид устного творчества — рассказ «Особые приметы двадцать пятого позвонка овцы».