Шовунов К.П. Очерки военной истории калмыков (XVII-XIX вв.) - Элиста: Калм. кн. изд-во, 1991. - 189 с., илл.

ЧАСТЬ I. ВОЕННОЕ ДЕЛО ОЙРАТОВ И КАЛМЫКОВ

Глава III. ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ КАЛМЫКОВ В СИСТЕМЕ ВОЕННОЙ ОРГАНИЗАЦИИ РОССИИ

2. Калмыцкий вопрос в планах военных ведомств России XIX в.

XIX в. для России «начался в неблагоприятных международных условиях: не прерывались войны с наполеоновской Францией, Турцией и Швецией. Несмотря на то, что Россия в начале нового века оставалась феодально-крепостническим государством, однако возникавшие капиталистические элементы пронизывали основные отрасли экономики, социальные отношения и общественную мысль. Они оказывали также существенное влияние на устройство вооруженных сил страны, изменяя способы ведения войны и боя. Тактика колонн и рассыпного строя доминировала в стратегии сражений. Она нашла отражение в организации и тактическом устройстве войск, в том числе кавалерии. Воинская комиссия 1801 решила усилить стратегическую кавалерию за счет увеличения драгунских полков и легкой конницы, обеспечивавших глубокие марши и освещение местности (стратегическую разведку). В результате реализации перестройки вооруженных сил страны к 1812 г. численность кавалерии составляла 76165 человек. Однако и эта численность не отвечала новым требованиям: кавалерия составила только третью часть численности пехоты, тогда как она должна была достигнуть половину всей сухопутной армии. правительство решило пополнить данный дефицит за счет казачьей "инородческой" конницы. В связи с некомплектом армии правительство вынуждено было провести с 1802 по 1812 гг. 8 рекрутских наборов и создать ополчение. К осуществлению этих мероприятий были привлечены казачьи войска, калмыки, башкиры и татары.

Наряду с привлечением волжских калмыков к внешним походом и на пограничную службу военные ведомства, испытывая острый дефиицит в кавалерии, решали вопросы по созданию из них постоянных образцовых конных частей. В феврале 1802 г. Военное министерство поручило подполковнику А. Крулю составить проект по организации "необыкновенной конницы". В вступительной части проекта на имя Александра I Круль писал: "...я осмеливаюсь предполагать, что Ваше императорское величество взирая на своих непобедимых солдат конечно пожелаете присовокупить к ним еще и других из подвластных вам народов поборниками Российской о службы и славы, устроения необыкновенной конницы из калмыков, дав им (так сказать) новое бытие для совершенной пользы и обороны взаимного для всех отечества. Таким образом ваше императорское величество будете первым основателем таких летучих аргираспров, каковых Россия до сего времени не имела и никакая держава иметь не может". Автор далее предлагал пригласить в Петербург на осмотр 500 калмыков во главе с самым знатным владельцем в полном снаряжении (в кольчугах, с колчанами, в новых формах). Такое начало, по мнению автора, возродило бы у калмыков военный дух и стремление к основам регулярной службы.

Х. Зур. Бивак казаков в Гамбурге.

Обосновывая свою идею формирования "необыкновенной конницы из калмыков", Круль отмечал, что они, являясь по природе своей лихими, бесстрашными наездниками, могут без труда преодолевать реки, горные массивы, огромные расстояния и неожиданно нападать на противника, перехватывать его курьеров, ликвидировать обозы, разрушать мосты на пути и в тылу врага. По сути здесь были изложены все основные боевые функции будущей конницы. Описывая эти действия, Круль провел аналогию между действиями калмыков и кроатов (хорватов) во время Семилетней войны (1756—1763 гг.), при чем подчеркивал, что "ежели научатся (калмыки — К. Ш.) полевым и им привычным движениям, превзойдут завсегда по легкости своей не только кроатов, но и всякого роду конницу".

Переходя к конкретным пунктам проекта, важным моментом в обучении калмыков Круль считал необходимым прежде всего выработать у них привычки к современной армейской дисциплине. Предполагалось из калмыков создать особые подвижные отряды для нарушений коммуникаций противника, для чего необходимо было вооружить их, кроме традиционного оружия, легкими пушками. В каждой сотне предусматривалось иметь по десять заводных лошадей для восполнения потерь в боевых условиях, обеспечения армейских офицеров, направляемых в качестве командиров подразделений калмыцких формирований, а также для комплектования небольших групп, засылаемых в тыл противника.

Но по всей видимости автор проекта не до конца был компетентным в военной истории калмыков. В частности, Круль утверждал, что "калмыки в прошедшие времена при армиях противу неприятелей никаких отличных дел не изъявляли и не были виновниками громких деяний". По-видимому автору не были известны славные подвиги калмыцких воинов в Северной войне 1700—1721 гг., на театре которой сражалось более 30 тысяч человек, в Русско-Турецкой войне 1736—1739 гг., куда было мобилизовано до 160 тысяч всадников. Кроме того, составляя данный проект, Круль рассчитывал привлечь к этому делу ставропольских (на Волге) калмыков, при этом также не зная о том, что давно они имели свое воинское формирование по образцу казачьего войска. Поэтому военный министр после смерти Круля поручил сделать доработку проекта другим специалистам. Последние представили его на рассмотрение только 17 марта 1806 г. Проект по организации калмыцкой конницы остался не выполненным, поскольку частые войны начала XIX в. вынуждали правительство привлекать калмыков, на военный театр, как иррегулярную конницу.

Во второй четверти XIX в. калмыки не прерывали кордонную и пикетную службу, наоборот, она, узаконенная правительством, превратилась в одну их повинностей. В 1836 г. на основании царского повеления военный министр утвердил норму на кордонную службу с калмыцких улусов ежегодно 250 человек, и сверх того на основании § 202 Положения о калмыцком народе от 24 ноября 1834 г. они должны были, как и прежде, содержать пикеты (т. е. нести полицейскую службу) внутри своих улусов для поддержания порядка. Но практика показала, что существующий порядок был сопряжен с большими трудностями организационного, материального и морального характера. По установленным правилам при наряде на оба вида военной повинности калмыки должны были использовать собственное вооружение, а продовольствие и фураж получали при кордонной службе от казны, а обеспечение пикетной службы возлагалось на само население. По сведениям 1836 г. стоимость вооружения и обмундирования нарядах из 250 человек на кордон составляла 16250 руб., а содержание пикетной стражи из 294 человек обходилась калмыцким улусам 35280 руб., а все вместе — 51530 руб. Сверх того 44 человека наряжались для сопровождения почтового и эстафетного транспорта по тракту Астрахань — Кизляр.

Что касается подготовленности воинов-калмыков, то они по уровню подготовки, особенно в знании устава и правил, по сравнению с казаками Астраханского казачьего войска были значительно слабее Дело в том, что в отличие от XVII — XVIII вв. на местах отсутствовало планомерное, систематическое обучение к военному делу.

Значительные материальные издержки, низкий уровень подготовки калмыцких воинов заставили местное и центральное руководство задуматься над улучшением военной организации калмыков.

В связи с таким положением дела в марте 1836 г. астраханский военный губернатор внес на рассмотрение военного министра предложение о реорганизации системы кордонной и пикетной службы волжских калмыков, в основу которой была заложена мысль по формированию Астраханского калмыцкого казачьего полка.

Для учреждения полка планировалось выделить из двух казенных Эркетенёвского и Багацохуровского улусов 650 кибиток наибеднейшей части калмыков, которые практически не могли исполнять никаких своих повинностей. Они могли бы составить казачью станицу. На первых порах они могли продолжать кочевой образ жизни на специально отведенной территории, а затем постепенно их перевести на оседлость в двух местах, одну из которых расположить ближе к кордонам, а другую рядом с мочагами. Таким образом планировалось отвлечь калмыков-казаков от реалий кочевой жизни. Полк должен был содержаться за счет денежных повинностей с владельческих улусов взамен отбывания их на кордоне и пикетах. Система призыва на службу исходила из годовой нормы командирования калмыков (325 человек). Следовательно, если с каждой кибитки призывался 1 казак, то половина станицы обеспечивала службу, а другая занималась хозяйственными делами и готовилась к призыву следующего года. Служилым казакам устанавливались годовое жалованье, выдача провианта и фуража от казны по нормам Астраханского казачьего войска.

Предусматривался штатный состав полка. Особо подчеркивалось, что руководство полком, начиная от командира, должно быть вверено собственным нойонам и зайсангам, причем, меся самостоятельную службу на отдельно отведенных сторожевых постах от русских казаков. Намечалось строительство военно-административного центра полка со штаб-квартирой для полкового командира и других штабных чиновников, а также канцелярии Полк должен был именоваться Астраханским калмыцким казачьим и иметь особо учрежденную мундирную форму.
Формированием полка, по мнению губернатора, преследовалось извлечь тройную выгоду. Во-первых, сократить материальные затраты всех калмыцких улусов на несение кордонной и пикеткой службы. Простые математические расчеты показывали следующее. На данное время на снаряжение команды расходовалось 51530 руб. в год, а за 10 лет — 515300 руб. По приблизительным расчетам на приобретение вооружения, обмундирования и конского снаряжения по штатам казачьего полка обошлось бы около 90 тыс. руб., но все это могло использоваться с учетом ремонта на протяжении нескольких лет. В конечном итоге, содержание казачьего полка существенно сократило бы все те средства, которые взимались со всего калмыцкого населения. Во-вторых, в результате образования казачьего полка все калмыцкие улусы освободились бы от военной повинности. С другой стороны, калмыки, научившись военным приемам и порядкам казаков, повысят качество кордонной и пикетной службы. Более ответственное исполнение пикетных обязанностей калмыками-казаками могло привести к установлению надлежащего порядка в улусах, особенно, к искоренению массового отгона скота довольно многочисленными воровскими шайками в калмыцких хотонах и аймаках. В-третьих, могло заметно повыситься хозяйственное состояние 650 семей-кибиток наибеднейшей части из 2357 кибиток казенных улусов. Целенаправленная хозяйственная деятельность указанной группы семей с оказанием им материальной помощи со стороны администрации Астраханского казачьего войска способствовало бы отвлечению калмыков от кочевой жизни и приобщению их к оседлости.

Это предложение стало предметом изучения в высших правительственных сферах в Петербурге с одновременным обсуждением среди самих калмыцких улусных владельцев. Изучение вопроса затянулось на 5 лет.

Царь одобрил представленное губернатором предложение еще в июле 1839 г. и повелел представить дополнительные сведения по следующим вопросам: не будет ли затруднительным владельческим улусам сбор по 25 руб. с каждой кибитки на содержание предполагаемого калмыцкого полка; какое количество земли следует отвести для водворения калмыков; каковы конкретные расчеты по расходу на формирование полка.

Но министр государственных имуществ в письме от 23 октября 1839 г. астраханскому губернатору, по-видимому еще не зная мнения царя, считал невозможным формирование полка, сославшись на реальное положение волжских калмыков, которые в не состоянии были внести деньги даже на содержание калмыцкого управления и школ. Однако в начале следующего года его мнение изменилось. В своем отношении поручил астраханскому губернатору на совете калмыцкого правления выслушать их мнение на этот счет. Организацией такого совета занялся главный попечитель калмыцкого народа Войцехович. Бюрократическая машина России в обычном для себя стиле деятельности решение вопроса затягивало; его возобновили в январе 1841 г. на этот раз управляющий Астраханской губернией при военном губернаторе для ускорения реализации проекта предлагал совету Астраханского калмыцкого управления (АКУ): "1. Назначить от каждого улуса известное число кибиток с способными для службы калмыками выключке в состав долженствующего формироваться полка, предварив владельцев и правителей улусов, чтобы кибитки эти немедленно по востребованию готовы были поступать в новое свое назначение. 2. Определить с улусов потребное число денег для составления общей исчисленной суммы 152038 руб. ассигнациями на первоначальное устройство полка сего. Таковое предварительное распоряжение со стороны совета калмыцкого управления служить будет к тому, что, когда получится разрешение о сформировании полка, то чтобы можно было без замедления приступить к исполнению всех необходимых условий по этому предмету.

Из первого пункта данного текста видно, что организаторы формирования калмыцкого полка по каким-то обстоятельствам изменили первоначальное решение относительно бедных семей казенных Эркетеневского и Багацохуровского улусов и включили в планируемую станицу необходимое количество кибиток из всех улусов. По новому распределению улусов для образования станицы было выделено не 650 кибиток, как было прежде, а 796. На утверждение военного губернатора был внесен следующий проект (см.табл.).
Проект с новыми изменениями был передан на обсуждение советов улусных управлений. Мнения на местах по данному делу были неоднозначными: большинство улусов выразили отрицательное отношение к постановке проблемы, полностью с проектом согласились предводители Хошутовского и Малодербетовского улусов. В подтверждение этому приведем выдержки из некоторых донесений улусных опекунов. Опекун Яндыковского улуса сообщил, что против выступили зайсанг Барунова рода Даба Бичихан Манжиев со старшиной аймака Убушой Нима Гецулевым. Протестуя против службы в полку, они предпочли принять святое крещение и обратились к Харбайскому священнику. По всей вероятности, сам зайсанг стремился избежать вообще кордонной службы, а старшина, собрав албан с подвластных кибиток, часть его присвоил себе. Кстати, астраханские власти не препятствовали переходу аймака в православную веру. Против формирования полка высказывались владельцы Эркетеневского (Церен Доржи Мазанов), Яндыковского (Оргучке), Харахусовского (Зодбо Дандилев) улусов.
Улусы
Количество кибиток
Сумма расходов на выделенные кибитки
руб.
коп.
Хошутовский
101
19334
52 (1/2)
Эркетеневский
73
14046
55
Малодербетовский
50
9380
-
Яндыковский
108
20659
45
Икицохуровский
72
13718
25
Харахусовский
21
3974
77 (1/2)
Кичиковский
29
5592
82 (1/2)
Багацохуровский
71
13589
27 (1/2)
И т о г о:
796
152038
-

Правления остальных улусов выразили свое согласие. Так опекун Икицохуровского улуса докладывал: "Зайсанги и все общества заведуемого мною улуса отозвалось, что как цель правительства учредить полк есть та, чтобы доставить калмыкам спокойствие и благополучие, то они не могут преступить волю начальства". Вместе с этим правление просила дать отсрочку до мая. т. к. в результате большого падежа скота из-за суровой зимы албанные деньги были внесены населением только за прежние годы. Владелец Малодербетовского улуса капитан Менко Очир Тундутов обещал "с удовольствием содействовать цели и намерениям правительства". Такого же мнения придерживался опекун Эрдниевского улуса Эрдени Самтанов.

В итоге столь продолжительный ажиотаж закончился безрезультатно. 28 февраля 1852 г, министерство государственных имуществ в адрес главного попечителя калмыцкого народа писало: "Сформирование полка из калмыков вместо отбывания ими кордонной повинности... найдено неудобоисполнительным по высочайшему повелению отменено".

Не успел министр государственных имуществ дать выше приведенный ответ, как в 1851 г. возникла другая проблема "Об ограждении торговых путей от Волги на Кавказскую линию чрез земли калмыков от беспорядков и насилии". В связи с ней в следующем году снова ставился вопрос "о сформировании из калмыков одного казачьего полка".

По поводу первой проблемы Министерство государственных имуществ разослало циркуляры по калмыцким улусам, в которых давалось серьезное указание по усилению охраны двух торговых путей, проходивших через территории калмыцких улусов: первый - от Царицына на Ставрополь (на Северном Кавказе) через Малодербетовский и Большедербетовский улусы, другой — от Астрахани на Кизляр по территории Яндыковского, Харахусовского и Эркетеневского улусов, а также через Мочажные земли.

В ответном донесении Эркетеневское улусное управление сообщало, что через его территорию проходил участок тракта водившийся между почтовыми станциями Терницкая и Гайдукская протяженностью 70 верст. Силами улуса были созданы два шкета: у станиц Гайдукской и Алабужинской. По землям Икицохуровского улуса пролегал участок торгового пути, по которому двигались обозы с товарами и другой транспорт. Здесь калмыки обеспечивали один пикет из 9 человек, расположенный у Можарской соленной заставы. Харахусовский и Яндыко-Цохуровский улусы создали по одному пикету из 11 и 6 человек, охранявшие участок дороги между станциями Шуралинской и Баткалинской и далее между станциями Зензелинской и Батсачаговской. Калмыки, проживавшие в Мочагах, двумя пикетами на урочищах Нарын-Худук , Цубу обеспечивали на степной части караванной дороги между Терниковым и Можарской соляной заставой. Численность этих пикетов состояла из 12 человек.

Охрану тракта Царицын-Ставрополь обеспечивали, как уже было сказано, Большедербетовский и Малодербетовский улусы. Первый из них обеспечивал два пикета, один из которых находился на урочище Гардачи, близ станицы Дивное, другой – у урочища Баарын Толга. Два других пикета, дислоцировались на территории второго улуса: первый — на урочище Амта-Нуре, у переправы через р. Маныч, недалеко от станицы Приютное, второй — на правой стороне р. Калаус, от которой дорога тянулась до села Федоровки.

Таким образом, на долю всех калмыцких улусов приходилось общей сложности 625 верст на двух трактах, которые обеспечивали 14 челсрек.

Исполняя указания центрального правительственного органа - МГИ, главный попечитель калмыцкого народа генерал-майор Тагайчиев выдвинул дополнительную проблему по укреплению охраны в районе р. Кумы, проектируя учредить еще четыре кордона. Для их обеспечения нужен был новый взвод казаков, которые командовали над 200 калмыками с лошадьми и полностью оснащенных требуемым вооружением. В связи с этим попечитель Тагайчиев вновь поднимал вопрос о создании казачьей калмыцкой части. Ссылаясь на известный проект о формировании полка, он предлагал тех 200 калмыцких семей отделить от калмыцких улусов, завести для них пашни и огороды, используя наемных русских крестьян, а корм лошадям на зимнее время заготовлять силами калмыцких улусов. Срок службы попечитель предлагал ограничить пятью годами. Между тем в 1852 г. астраханский губернатор разработал новый проект по формированию калмыцкого казачьего полка.

Во второй половине XIX в. существовавшая в России рекрутская система комплектования армии пришла в глубокое противоречие с развитием вооруженных сил страны. Всю гнилость феодально-крепостнического строя вскрыла Крымская война 1853—1856 гг. Поражение в этой войне вынудило царизм обратиться к реформам, в том числе, и военной. "Буржуазная сущность последней, писал Л. Г. Бескровный,— состояла во введении всеобщей воинской повинности, обеспечивающей возможность создания массовой армии, а также в установлении новых форм боевой подготовки, отвечающих современному уровню боевой техники".

Инициатором реорганизации армии на новых буржуазных началах выступил военный министр Д. А. Милютин. Он видел в предстоящей реформе разрешение не только военных, но и сословных и национальных противоречий, обострившихся после крестьянской реформы 60-х годов. "Соединение под одним знаменем лиц всех сословий из всех частей России послужит могущественным средством к ослаблению в народе сословной и племенной розни, к правильному соединению всех сил государства и направлению их к одной общей цели", — доказывал Милютин.

В ноябре 1870 г. для подготовки военной реформы были образованы две комиссии: Комиссия о воинской повинности и Комиссия по разработке "Положения о запасных, местных и резервных войсках и государственном ополчении". Результатом их деятельности явился утвержденный в январе 1874 г. Устав о воинской повинности. Наконец был осуществлен переход к буржуазным принципам комплектования, который позволил создать в стране массовую армию.

В период подготовки военной реформы были созданы Комитеты на местах, выработавшие проекты предложений. Как оказалось, последние были самого разноречивого, а порой друг друга исключающего характера.

Безусловно, при решении вопроса о введении воинской повинности среди нерусских народов, особенно кочевого, возникло немало проблем.

Существовавший до буржуазной военной реформы принцип однородного комплектования русской армии по национальному признаку, порожденный антинационалистической политикой царизма, оставил вне военной службы многочисленное нерусское население империи.

Подготовкой предложений о введении воинской повинности среди калмыков Астраханской и Ставропольской губерний занимались Военное министерство (далее — ВМ), Министерство государственных имуществ (далее — МГИ), в ведении которого находились кочевые народы, Кавказский комитет и местные представители власти, в частности, астраханский и ставропольский губернаторы, главный попечитель астраханских калмыков, главный пристав кочующих народов Ставропольской губернии. Уже из перечисленного состава ведомств и организаций можно предвидеть, что должны были возникнуть различные точки зрения.


< предыдущая > < содержание > < следующая >

Яндекс.Метрика
Сайт управляется системой uCoz